Побег от гравитации. Мое стремление преобразовать NASA и начать новую космическую эру
Шрифт:
Моя первая работа в НАСА пришлась на период между двумя авариями “Шаттлов”, и я вернулся в Агентство через шесть лет после аварии “Колумбии”. Будучи руководителем НАСА в течение более десяти лет, восемь из них - во время регулярных полетов “Шаттлов”, я много размышлял о действиях руководства, связанных с обеими авариями. Уроки, которые я извлек, способствовали моему убеждению в том, что управление в рамках государственной системы часто не соответствует стимулам для обеспечения технической безопасности и успеха. В обеих авариях “Шаттлов” руководители NASA балансировали между рядом факторов,
Давление, которое испытывало НАСА, стремясь продемонстрировать Конгрессу и Президенту экономичность и надежность шаттла, способствовало принятию Агентством решения об отмене ограничений на запуск “Челленджера” при низких температурах. Это же давление заставило NASA проигнорировать продолжающиеся случаи потери пены, которые привели к катастрофе Columbia. Политические конфликты, связанные с обращением за помощью к другим государственным учреждениям, также могли повлиять на решение не обращаться за внешними ресурсами, которые могли бы дать астронавтам хотя бы шанс на выживание.
Даже фундаментальные решения, принятые в ходе разработки “Шаттла”, в большей степени отвечали политическим интересам, чем интересам безопасности. Стремление снизить непосредственные затраты и использовать существующую инфраструктуру и рабочую силу для получения поддержки Конгресса в ключевых округах заставило НАСА пойти на компромиссные конструкторские решения, например, использовать твердотопливные ракетные двигатели, которые ранее не считались безопасными для полетов человека в космос. Пристегивание орбитального аппарата к боковой поверхности ракет, а не к верхней, привело к тому, что астронавты оказались буквально на линии огня.
В частном секторе ответственность перед акционерами и инвесторами стимулирует к отказу от рискованных решений, которые могут “поставить компанию на карту”. Опасения по поводу того, что в промышленности будут срезать углы, не заботясь о безопасности, на мой взгляд, в большинстве случаев неуместны. Например, коммерческие авиалинии США совершают 900 000 000 полетов в год, и за последние десять лет, на момент написания этой книги, среди девяти миллиардов пассажиров этих авиалиний было два случая гибели в полете. Полеты в нижних слоях атмосферы гораздо менее динамичны, чем полеты в космос и обратно, но показатели безопасности полетов в небоевой авиации у государства крайне низки по сравнению с солидным послужным списком авиакомпаний.
Ежегодно в результате авиационных происшествий погибает более десятка военнослужащих - огромная разница в процентном соотношении, учитывая количество летающих людей по сравнению с коммерческой авиацией. В 2018 году на полтора миллиона военнослужащих и резервистов, находящихся на действительной военной службе, пришлось тридцать девять смертей, не связанных с боевыми действиями в авиации. За последние десять лет число погибших в результате несчастных случаев превысило число погибших в боевых действиях. Аналогичный показатель аварийности на американских авиалиниях означал бы многие тысячи смертей в год. История показывает, что государству трудно объективно проверять себя.
Недостаточная независимость назначенной
Закон о генеральных инспекторах 1978 г. определяет задачу генеральных инспекторов правительственных учреждений как обеспечение независимого аудита и расследований для борьбы с преступностью, мошенничеством, растратами, злоупотреблениями и бесхозяйственностью. В течение трех месяцев после прихода О’Кифа в Агентство должность Генерального инспектора NASA была заменена Робертом “Мусом” Коббом, который, по общему мнению, был выбран новым Администратором - нетипичная практика, возможно, разрешенная из-за его связей в Белом доме. Тесные контакты Кобба с О’Кифом и другие нарушения стали причиной многочисленных расследований, проводившихся в период его пребывания в должности.
Расследование 2006 г. показало, что “Кобб обедал, пил, играл в гольф и путешествовал с [тогдашним администратором] Шоном О’Кифом, а электронные письма показали, что он часто консультировался с высшими должностными лицами НАСА по вопросам расследований, вызывающих сомнения в его независимости”. В 2009 г. три члена Конгресса - два демократа и один республиканец - призвали президента Обаму сместить Кобба, заявив, что генеральный инспектор “неоднократно обвинялся в подавлении расследований, мести заявителям и приоритете социальных отношений с высшими должностными лицами НАСА над надлежащим федеральным надзором”. В 2009 г. Кобб был вынужден уйти в отставку, и через несколько месяцев после моего возвращения в НАСА его сменил более авторитетный сотрудник.
Первые двадцать пять лет моей карьеры в аэрокосмической отрасли включали работу в некоммерческом, государственном и частном секторах. Моими ближайшими профессиональными соратниками были люди из NASA, аэрокосмической отрасли, из горкома, из администраций демократов и республиканцев. Я работал с космическими пиратами, астронавтами-героями, голливудскими звездами, звездами эстрады и русскими. Этот опыт сформировал мои представления не только о космической политике, но и о практике управления и менеджмента в различных отраслях.
Более глубокое понимание и уважение к нашим достижениям в космосе порой выявляло поведение, которое я считал корыстным и неприличным как в правительстве, так и за его пределами. По моему мнению, НАСА срывалось со своего пьедестала, поддаваясь силе тяжести. Разочарованные медленным прогрессом правительства, многие космические пираты разрабатывали свои собственные передовые технологии и частные инициативы. Я верил, что они идут по правильному пути, и был полон решимости использовать свой набор навыков, знаний и опыта, чтобы помочь NASA занять более позитивную и совместную роль в будущем.