Побег в прошлое
Шрифт:
– Нет.
– Вы не уезжаете? Ты остаешься, я правильно понял?
– Я остаюсь. И остальные никуда не поедут. Не пущу. Ёрш, явно, хотел много чего спросить, но передумал.
– Ты подумай о советнике для нового князя. Человек нужен в Переяславле чужой, без своего интереса. Для этого тебя и вызвал, – поставил точки над i Никита.
– Что касается Совета… Он преобразуется в думу, наподобие дум в королевствах и княжествах. Дюжина глав княжеств, губерний и королевств, вместе со своими главами дум. Все командиры дивизий – крупные
– Но их всех сложно собрать.
– Редко будем собираться – особой важности вопросы решать, – усмехнулся Никита.
– К чему нам еще один подросток на троне? Лишние проблемы на границе с монголами! – Светлана ехала домой, но вернулась с полдороги, чтобы высказать своё возмущение.
– Хватит нам болтаться, как говно в проруби. Давно пора привести всё в жесткие рамки. Есть закон о наследовании. Жестко следуем ему, – Никита не ждал Светлану и был неприятно удивлен её визитом.
– Нахватался деревенских выражений от своих деревенщин!
– Не только. Одна, всё-таки, княжна, если ты про моих жен, конечно. Я знаю ещё одну поговорку: сморщилась, как коровья жопа, – Никиту рассердило пустое раздражение Светланы.
– Ты! Да как ты смеешь про меня так! – Светлана покраснела. И неожиданно заплакала.
– Ну-у. Не надо. Это было абстрактно. Не про тебя, – растерялся Никита. Он не помнил, чтобы Светлана, плакала по ерунде.
Светлана зарыдала всерьёз, как будто получила одобрение. Никита обнял её и стал легонько гладить по голове, как маленькую девочку. Ввалилась Марфа, она любила сопровождать мужа в походе. Радостный возглас застыл у Марфы на губах. Светлана отпрянула, слезы мгновенно высохли.
– Марфутка, это не то, о чем ты подумала, – вырвалась у Никиты дежурная фраза.
– Поверить не могу! Тебе-то она зачем? – горько спросила Никиту Марфа.
– Клянусь. Между нами ничего не было, и нет!
– Добавь: «Никогда не будет!»
– Никогда не будет, – с облегчением произнес Никита.
– Видеть тебя у нас без мужа не желаю. Совсем приличия потеряла, – коротко бросила Марфа Светлане. Светлана гордо промолчала и направилась к выходу. У двери не выдержала.
– Живешь невенчанная, а туда же!
Новый Переяславский князь имел редкое христианское имя Флегонт. В том смысле, что не имя редкое, а то, что имя христианское, а не языческое. Редкость по этим временам большая. Митрополит Киевский Кирилл Первый, автор ценимой Никитой книги «Поучение крестьянам», вместе с новгородским архиепископом Антонием начали разговор с восхвалений в адрес нового князя. Никита понимал, переходить сразу к неприятному разговору о новгородских церковных делах священники
– Церковь не возражает венчать такого достойного сына, достойного отца на княжество, – забросил удочку митрополит.
– Такой практики у нас нет. Процедура предполагает только его присягу императору. Церковь желает изменить официальный регламент, или провести венчание только Флегонта на княжество? Как быть с теми, кто не является православными? Трое половцев возведены мною в графское достоинство.
– Венчание на княжество, королевство, герцогство и графство подвигнет, лишенных этого обряда, принять православие, – ответил митрополит.
– Я обдумаю ваше пожелание.
– Нас беспокоит, что наш император до сих пор не женат.
– Я не готов сегодня обсуждать этот вопрос. Возможно позже.
– Но общественная мораль требует постоянного внимания.
– Коробов открыл в Киеве фабрику по производству бумаги. К концу года обещал наладить печать книг. Я предлагаю наладить выпуск книги «Поучение крестьянам». Это поможет священникам заботиться об общественной морали в самой многочисленной пастве, – попробовал уйти в сторону Никита.
– Это хорошо, но не заменит зримого примера сильных мира сего.
– Сильные мира сего подают и хороший, и плохой пример. Но новгородский архиепископ Антоний и хорошее, и плохое красит черной краской, – Никита, наконец-то, свернул разговор на интересную ему тему.
– Что я «выкрасил» в черный цвет? Где те светлые дела? – погорячился архиепископ.
– Например, победы моей армии. Я присоединил большие территории, где проживали язычники, к Минску, Турову и Пскову. Православная церковь получила возможность расширить свою паству. В ваших проповедях слышны только осуждение жестокости моих приказов и оскорбления в адрес моих воинов.
– Жестокости войны неизбежны, но дьявольские способы её ведения церковь обязана осудить, – гордо заявил архиепископ.
– Мы обсудили эту тему с архиепископом Антонием и эта тема будет занимать меньше места в проповедях, – митрополит был менее категоричен.
– Совершенно недопустимо морить голодом народ, объявив картошку дьявольским плодом, – продолжил Никита.
– Мы согласны со светской властью в этом вопросе, – высказал своё решение митрополит.
– Недопустимо осуждать законы государства. Закон есть закон. Его надо выполнять, – Никита жестко давил.
– Законов стало слишком много. Законы странные, не освященные традициями, не имеющие здравого смысла. Наказания за эти законы строгие. Например «паспорта». Никто не имеет права путешествовать по стране без паспорта. А паспорт серебряный, стоит дорого, получать его долго.
– Нет. Паспорт это разрешение на ношение оружия. Без оружия может путешествовать любой. Разбойников сразу стало меньше, ловить их проще, – попытался объяснить Никита.
– Но никто не путешествует без оружия, – возмутился архиепископ.