Шрифт:
Спасо-Преображенский собор. Соловецкий монастырь
Сиреневая аллея
Знахарка
Зимний рассказ
Эту любопытную историю рассказал мой давний друг, Павел Андреевич Чибисов. Дело было под Старый Новый год, в его загородном доме. Назвать этот старинный
В тот день мы вдоволь покатались на лыжах в лесу и теперь уютно устроились в креслах возле большой русской печи. Моду на разные заграничные камины Павел Андреевич не признавал в принципе.
От печи приятно тянуло расслабляющим теплом, а на оконном стекле играли огненные блики. Дремлющее пламя медленно растеклось среди мерцающих угольков. В таком близком общении с огнем всегда было что-то магическое. Нас потянуло рассказывать друг другу необыкновенные житейские истории. Это прекрасно заполняло долгий зимний вечер вместо изрядно поднадоевшего телевизора. Наступила очередь Павла Андреевича. Теперь он, как опытный актер, держал длинную паузу…
Павел Андреевич
Нужно сказать, что для меня Чибисов всегда оставался интересным человеком. Потомственный петербуржец, в роду у которого было немало замечательных людей своего времени: инженеры, учителя гимназии и священники. Сам Павел Андреевич всю жизнь проработал рядовым инженером. Одно время его даже собирались продвинуть по профсоюзной линии, но тут выяснилось, что Чибисов убежденный беспартийный, да еще и в церковь ходил. Наверное, сказалось его домашнее воспитание. Он там не просто свечки ставил, а молился, исповедовался и причащался. Тогда все это не входило в рамки дозволенного. Начальники быстро забыли о Чибисове, раз и навсегда. В тоже время это не мешало им видеть в нем одного из лучших специалистов проектного института. Позднее, уже после закрытия учреждения, Павел Андреевич работал в разных частных фирмах и даже пробовал себя в самостоятельном бизнесе. В последние годы он постепенно отошел от больших дел и подолгу жил за городом.
Около десяти лет назад Павел Андреевич обнаружил в пригороде Всеволожска небольшой старинный двухэтажный особняк, принадлежавший ранее каким-то его предкам по материнской линии. К слову, этот дом тогда находился в очень плохом состоянии. В последние годы там размещался склад какой-то воинской части. Потом эту часть расформировали, а все имущество вывезли. Павел Андреевич выкупил пустовавший дом за бесценок и принялся его постепенно восстанавливать. Тот, кому когда-нибудь приходилось заниматься подобным делом, может понять, что дело это долгое, необычайно хлопотное и дорогое.
С тех пор он жил в своем родовом гнезде почти безвыездно и по русскому обычаю полюбил принимать гостей. Все венчания, крестины его родных теперь проходили только в местном храме Спаса Нерукотворного Образа, что находился во Всеволожске на Дороге Жизни. Он стал для него семейным храмом.
Чибисов всегда отличался от окружающих какой-то особенной внешностью. Узкое лицо, очки в тонкой оправе и острая чеховская бородка делали его похожим на старого русского интеллигента. Был бы художником, непременно написал портрет своего друга. Это теперь у нас добрая половина мужского населения вместе с бородой стала обретать поруганное и утраченное мужское достоинство.
Павел Андреевич пошевелил длинной кочергой в топке угли:
– Лизоньку, нашу младшенькую, ты, конечно, хорошо знаешь. Общая любимица, умненькая девочка с университетским образованием. Талантов за ней разных водилось много, а в личной жизни все как-то не складывалось. Даже в театре себя успела попробовать, астрологией увлекалась, на картах гадать пробовала. Эта новая история будет связана с ней…
– Лиза, Лиза, Лизавета, что не шлешь ты мне привета…
– Полноте, Владимир Николаевич! Уже ли не забыл своего прежнего сватовства?
– Это дело для себя считаю полностью закрытым, иначе бы в гости сегодня не пожаловал.
– Не сердись, пожалуйста. Согласись, какой ты ей был бы жених? Герой войны со шрамом на лице, подполковник Лейб-гвардии Семеновского полка… Ладно, шучу… Ты бы еще тогда на белом коне под ее окнами проскакал. Она тобой сильно увлеклась, даже стихи писать начала…
– Знаешь, Павел Андреевич, все же хорошо, что у нас с ней ничего не получилось. О ее чувствах ко мне долгое время даже не догадывался. Теперь тебе первому признаюсь, встретил я недавно женщину, чистая и светлая душа. Это моя награда за все прошедшие испытания. Жаль, что времени осталось мало. Кто знает, может Бог увидит, как нам хорошо и назначит добавочное время…
– Что же, очень рад за вас обоих. Не та ли, с которой я видел тебя в Русском музее на выставке Айвазовского?
– Да, это она…
– Очень достойный выбор. Теперь такие редко встречаются…
– Ладно, Павел Андреевич, не отвлекайся. Рассказывай свою историю, больно интересно…
Павел Андреевич задумчиво посасывал погасшую трубку, затем и вовсе отложил ее. Рассказ начался…
Однажды обратил внимание, что Елизавета зачастила с поездками в Энск. До поры, особого внимания на это не обращал. Она у нас всегда была независимой. Ей в нашем доме многое позволялось. Здесь, если свободы однажды много отдашь, то обратно ее уже не воротишь. Разве, что случай, какой, или неприятности этому поспособствуют. Так уж лучше их и не было совсем.
Спросил как-то, что за интерес у нее в Энске? Елизавета сказала, что уже семь лет ездит к некой Анне Ивановне, знахарке решать свои женские вопросы. Получалось, что эта сторона ее жизни для меня оказалась незнакомой…
Колдовские дела
Признаюсь, к знахарству всегда относился с большим предубеждением. Знахарь – производное от слова «знать», предполагающее особенное знание, связанное с врачеванием человеческих недугов. Этот человек, травник или шептун, обладавший магическими способностями и колдовством, исцелял от всех болезней, к нему шли за решением любых практических житейских вопросов или с целью заглянуть в будущее.
Известно, что верховные русские правители, прежде чем затеять очередную военную авантюру, сначала молились в православном храме, а потом ехали к волхвам за советом. Одним язычеством и загадочностью славянской души такого не объяснить. За всем этим стоял опыт тысячелетий. Ответ они получали, иногда прямой, но чаще двусмысленный, который следовало угадать.
Случалось, что ответа искали у природы или неба. По этой части есть прекрасный пример из «Слова о полку Игореве» в дословном переводе Дмитрия Сергеевича Лихачева: