Побег
Шрифт:
– Это попугаи, – сказал Эсперо. – Они всегда так делают. Я побывал на многих кораблях, на одном из них у матросов жил попугай. Его выносили на палубу, и он ползал по снастям, пока матросы вязали лини и фалы. Болтал все время и точно так же передразнивал каждое слово или звук.
– Эй, Большой Парень! Кто сказал «передразнивал»? Большой Парень! Большой Парень! Большой Парррррень! – заголосили вдруг птицы и обрушились с ветки вниз, громко хлопая разноцветными крыльями.
– Если бы я не знала,
– Или что ожила радуга! – в восторге подхватила Анжела, глядя, как птицы устраиваются на кустах, совсем близко.
– Значит, это и есть попугаи? – спросил Селесто, не сводя с птиц любопытного взгляда.
– Мы не попугаи! Не попугаи мы! – загалдели птицы.
– Тогда кто же вы? – удивился Эсперо.
В ответ птицы встопорщили перья на голове, а самая крупная самка распушила воротник и с гордостью сообщила:
– Мы – пурпурные ара.
– Пурпурные! – воскликнула Анжела. – Я же говорила, что они королевские птицы! Только короли носят пурпур.
Птицы обменялись взглядами, и самец негромко произнес:
– Ты ей скажешь или я?
– Давай ты, – отвечала самка, бросив на Анжелу странный взгляд.
Самец ара сделал шажок вперед.
– Мы не носим пурпур. Вы вообще не одеваемся. У нас нет платьев. У нас перррррья! Такими мы рождаемся!
– Не совсем так, конечно! – поправила его самка. – Рождаемся мы, строго говоря, вообще без перьев, Альфо.
– Да, верно, милая. Но, когда мы вырастаем, мы становимся вот такого цвета!
– А как же вы научились разговаривать? – изумленно спросила Анжела.
– О, разговаривать мы умеем прекрасно! Кстати, меня зовут Лала, а его Альфо. Нас купил один матрос, и мы вместе с ним пересекли океан на корабле!
– Но это было не первое наше путешествие! – перебил Лалу Альфо. – Мы много путешествовали, очень много. Много путешествий – много языков. Иногда в трюме с лошадьми, иногда в каюте с матрррросами. И говорили, говорили, говорррили! Хочешь не хочешь, а научишься. Словечко там, словечко здесь…
– Мы любим разговаривать почти так же сильно, как летать! – подхватила Лала. – Но я думаю, вы уже и сами это поняли.
– А вы не знаете, далеко ли отсюда до открытой местности? – спросила Эстрелла.
– Не знаю, честно говоря! – отвечал Альфо. – Нам нравятся джунгли. Мы предпочитаем лес. Но нам уже пора улетать.
– Улетать? – переспросила Эстрелла разочарованно. Ей очень понравилось болтать с птицами.
– Да! Сейчас вррремя орехов! Огррромные прррекрасные орррехи – возле берррега! Мы их очень любим, но, если не прилетим туда вовремя, их съедят другие ара и… попугаи.
Последнее слово Лала произнесла с отвращением.
– Они всё слопают, и орехов не будет до следующего сезона!
Когда ара улетели, Эстрелла очень быстро почувствовала, что уже скучает без них. Она никогда раньше не видела таких общительных птиц.
Чуть позже Селесто нашел огромный зеленый лист, в углублении которого скопилось целое ведро воды. Он начал пить и вдруг подпрыгнул и испуганно заржал. Остальные в испуге повернулись к нему.
– Что случилось?
– Клянусь копытом… Мне кажется, я… я проглотил маленького крокодила!
– Это не крокодилы! – рассмеялась Корасон. – Это ящерицы. На вилле моего хозяина, на Первом Острове, их было очень много. Тебе нечего бояться.
– Она щекочется… у меня в животе!
– Это твое воображение, дорогой! – успокаивающе заметила Анжела. – Она не может щекотаться, она уже мертвая.
– Думаешь, зная это, я стану лучше себя чувствовать?
– Со временем ты к этой мысли привыкнешь, – хмыкнул Эсперо. – Кроме того, очень скоро ты… как бы это сказать… избавишься от ящерицы.
– Давайте не будем обсуждать ЭТО! – занервничала Анжела.
В следующее мгновение она споткнулась и едва не упала. Следующие шаги дались кобыле с гораздо большим трудом.
– Что случилось? – спросила Эстрелла.
– Подкова! Я потеряла подкову! Проклятая грязь ее засосала. Что же теперь делать?
Эсперо снова зафыркал.
– Ты просто пойдешь дальше. Все будет нормально. Особенно когда потеряются три оставшиеся.
Разом повеселевший Селесто добавил:
– Анжела, у нас с Эстреллой нет подков, и мы совсем по ним не скучаем.
– Как можно скучать по тому, чего у вас никогда не было? – огрызнулась Анжела.
Молодые лошади растерянно переглянулись, не зная, что ей ответить.
Эсперо, помахивая хвостом, подошел к Анжеле, заглянул ей в глаза, а потом стал очень нежно и ласково покусывать ее за холку и дуть в гриву, успокаивая расстроенную кобылу.
– Мы можем тебя поздравить, Анжела. Ты первая избавилась от подковы в Новом Мире. Это же событие! Вот увидишь: как только избавишься от остальных, станет еще легче. Будешь лучше чувствовать землю, тебе будет легче идти. Можно будет не бегать – летать!
– Эсперо… – прошептала Анжела, дрожа. – Я боюсь… Я правда боюсь.
– Я знаю, дорогая, но поверь, все будет хорошо.
– Надеюсь… – она неожиданно всхлипнула. – Знаешь… а я ведь любила свою хозяйку, инфанту.
– Да она ведь позволила своему отцу продать тебя Искателю, – мягко заметил Эсперо.
– У нее не было выбора. Ее семья хотела, чтобы Искатель отправился на поиски золота.
– Золото – вот все, о чем думают люди! А что Искатель скажет инфанте, когда вернется с ко-раблями, набитыми золотом, но без ее любимой лошади?