Побеги любви
Шрифт:
– Значит, ты не пробовала использовать против него женское оружие?
– Какое оружие?
– Твою красоту. Его влечение. Тогда возможно добиться даже брака, тем более имея от него ребенка.
– Он никогда…
– Он может прийти к тому, если будет хотеть тебя достаточно сильно. И ты можешь заставить его хотеть. Ты можешь заставить его даже полюбить тебя, если постараешься.
Любовь? Что общего у Уоррика с этим нежным чувством? Будет ли он в любви таким же страстным, как в ненависти? Нет, что это с ней? Даже абсурдно думать такое.
Однако Милдред еще не закончила.
– Многие леди
– Он совсем не уродлив, – немедленно возразила Ровена. – Он даже красив, когда… он… улыбается. – Она тут же изумилась себе, поняв, что сказала что-то в защиту этого человека. – Ты сводишь меня с ума, Милдред, и эти прожекты – чистая фантазия. Уоррик не хочет от меня ничего, кроме ребенка. Один мой вид уже приводит его в ярость.
– Скорее, один твой вид приводит его в состояние возбуждения, и это он ненавидит. Но ты не дослушала. Я не говорю, что можно легко внушить ему мысль жениться на тебе. Я говорю только, что его можно натолкнуть на это. Прежде всего, ты должна избавить его от враждебности по отношению к тебе, что потребует усилий с твоей стороны. Направляй его мысли на другие вещи, а не на воспоминания о причиненном ему ущербе. Смущай его. Делай не то, что он ожидает. Сознательно соблазняй его. Если бы он увидел, что ты хочешь его, несмотря на его угрозы, все обернулось бы к лучшему. Ты совершенно сбила бы Уоррика с толку, и он начал бы больше времени думать об этом, а не о тех маленьких пакостях, которые может тебе учинить. Не хочешь ли попытаться?
– Я могу предвидеть только, что останусь в дураках, если попытаюсь сделать нечто подобное. Ты обманываешь сама себя, Милдред, выдавая желаемое за действительное.
– А если нет? Разве тебе нравится, как он сейчас с тобой обращается?
– Нет, – прошептала Ровена.
– Тогда используй свое оружие. Покажи ему девушку, которой ты была до прихода д'Эмбреев. Против твоего обаяния никто не мог устоять, что подтвердит каждый человек, который тебя знал.
– Я не думаю, что смогу стать опять той беззаботной и счастливой девушкой.
Милдред наклонилась к ней и обняла за плечи.
– Я понимаю, моя дорогая. Все – что нужно – изобразить это. Сможешь ли ты?
– Возможно.
– Тогда попытаешься?
– Я должна подумать сначала. Я не уверена, что хочу привлечь внимание Уоррика к себе больше, чем привлекаю сейчас. – Ровена вздернула подбородок. – И я не уверена, хочу ли перестать его ненавидеть.
Милдред усмехнулась.
– Тогда не переставай. Просто не давай ему увидеть твоих настоящих чувств. У него все, что он чувствует, написано на лице, тогда как для тебя это не будет сложно. Однако будь уверена, когда он изменится и начнет ухаживать за тобой, может статься, ты будешь так же увлечена этой игрой, как и он, и обнаружишь, что можешь не только ненавидеть.
Мысль об ухаживании за ней Уоррика де Чевила показалась
– Как получилось, что мы оказались одни в этой комнате?
Ведь это же швейная.
– Да, но я послала женщин поэкспериментировать с новым красителем.
Ровена засмеялась, увидев смущенный взгляд Милдред.
– Уж не тот ли ужасный зеленый, который мы сделали в прошлом году?
– Точно. Но я не сказала им, что он ужасный. Я сказала, что им можно получить очень красивый оттенок, так что они долго провозятся, пытаясь получить его. Потом я признаюсь, что забыла сообщить об одной добавке.
– Разве ты управляешь швейной? Как ты могла приказать им?
– Нет, но я теперь служанка при двух дочерях лорда, поэтому женщины из швейной выполнили мой приказ без единого слова.
– И как тебе нравится прислуживать его дочерям?
Милдред фыркнула.
– Это две такие испорченные эгоистичные стервы, каких трудно сыскать. Лорд Уоррик не оказал мне услугу, приставив к ним, но, по чести сказать, я не думаю, что он догадывается, насколько они испорчены. Девицы достаточно попользовались тем, что он отсутствовал.
– Да, его проклятая война с Гилбертом и Бог знает с кем еще. Ты не слышала, он больше никуда не собирается?
– Это было бы не очень удачно, моя детка. Нужно, чтобы он находился здесь для того, чтобы ты могла обернуть ситуацию в свою пользу. Если он скоро уедет, твое положение отнюдь не прояснится от этого.
– Нет, будет наполовину легче.
– А если тебя опять отправят в темницу?
Это возможно, и не было гарантии, но Джона Гиффорда опять назначат к ней. Но альтернатива – соблазнять Уоррика… она не хочет об этом думать, не может. Ровена взволнованно вскочила:
– Лучше я пойду, а то нас найдут и накажут обеих.
Милдред возразила:
– Это женский этаж. Он вряд ли сюда поднимется…
– Он сделал это ночью, – резко бросила Ровена, направляясь к двери. Но тут она остановилась и, нахмурившись, спросила: – Что ты имела в виду, когда сказала, что это теперь в его характере – месть?
– Ты не слышала, что с ним случилось шестнадцать лет тому назад?
– Уоррик говорил что-то о том, как кто-то захватил Фулкхест в его отсутствие. Про это?
– Да. Лорда Уоррика не было здесь, в то время он находился на службе у другого лорда, а то бы без сомнения его бы убили, как и всю его семью.
– Осада?
– Нет, предательство. Как мне говорили, один барон, по имени сэр Эдвард Байнарт, обхаживал Фулкхеста и леди Изабеллу, мать Уоррика. Байнарт звался другом семьи, никто ничего не подозревал о его планах, и в один из своих визитов он совершил то, что намеревался. Он дождался, пока все заснули, потом послал небольшую вооруженную группу своих людей разоружить воинов и слуг. Затем он вошел в покои и убил лорда на глазах леди Изабеллы. Этот дурак думал, что она испугается, но он не учел, как леди Фулкхест любила мужа. Она тут же набросилась с обвинениями на Байнарта, оскорбила его перед всеми его людьми, и он убил ее. Две сестры Уоррика, считая, что их ожидает та же судьба, спрыгнули с парапета, одна разбилась сразу же, другая умерла через несколько дней.