Поцелованный богом
Шрифт:
– А... чем вы докажете ваше заявление?
– Вообще-то, мне неохота ничего доказывать, но я пойду вам на уступки. Подойдите к окну. На противоположной стороне улицы видите инвалида в коляске? Он приставлен следить, в какое время вы появляетесь, кто с вами приезжает, когда вы уходите, подходите ли к окну в своем кабинете, как часто это делаете, и так далее.
– Надо сообщить милиции, – сказал юрист, оглянувшись на Сергея.
– Не надо. Вы же не хотите, чтоб парня из-за вашего языка прикончили? Одного инвалида без ног уже застрелили.
– Черт...
– Именно за этим я и пришел. Вам нужно уехать на некоторое время, причем не сообщать никому, даже жене, куда вы уехали. Вдруг сорвались и исчезли – все. Никому не делайте ни одного звонка, замрите где-нибудь в глухомани, половите рыбу, поспите всласть. Но прежде давайте подумаем, кому вы навредили или можете навредить.
– Навредил? – поднял плечи Ипполита Матвеич.
– Только не говорите, будто вы понятия не имеете, за что вас хотят убрать. И давайте договоримся: объясняйте доступно, поменьше ваших юридических оборотов, я в них дуб.
– Я, простите, действительно растерян.
– Начнем с простого вопроса: ваша контора частная?
– Нет. И должность новая в некотором роде. Моя сфера, грубо говоря, это права собственника. К сожалению, у людей часто возникают проблемы после того, КАК... Тогда-то они и приходят ко мне, я ищу нарушения в договорах купли-продажи...
– Простите, а собственники чего обращаются к вам?
– Да всего, чего угодно. Собственники предприятий, недвижимости...
– Недвижимости? – заинтересовался Сергей.
– Да, а в данную категорию входят дома, квартиры, участки под застройку, дачи, гаражи...
– Стоп, стоп, – опять перебил его Сергей. – Я в курсе, что такое недвижимость. Скажите, а с какого рода проблемами, с чем к вам приходят? Меня интересуют случаи криминального характера.
– Мошенничества. За последние годы в данной сфере они участились, поэтому в крупных городах организовали своеобразный контроль, нам платят из бюджета города. Живут люди, вдруг им предлагают хорошую сумму за жилье, они, решив сэкономить на адвокате, подписывают договор купли-продажи без него, не обращаются в агентство по недвижимости. Хотя сейчас и агентства наловчились мошенничать. Ну а потом их попросту выселяют, потому что договоры надо уметь читать, прежде чем подписывать. Вариантов обмана много: и будто бы продавцы получили всю сумму наличностью, и подписали дарственную, и отдали имущество за долги...
– А нотариус?
– Там все есть, – махнул рукой Ипполит Матвеевич. – Доказать факт мошенничества не всегда удается, эти люди поднаторели в подобных делах.
Сергей задумался: мелковато, чего-то не хватает, чтоб грохнуть юриста. В принципе, в его задачу входило убедить Ипполита Матвеевича залечь на дно, Сергей ее выполнил и не собирался задерживаться. Но недвижимость! Майя работает в этой сфере, Спасский тоже работал. Может, здесь творится нечто более серьезное?
– Вы знаете Майю Кирей? – спросил он. Видя, что Ипполит Матвеевич долго вспоминает, внес уточнение: – У нее агентство по недвижимости.
– Знаете, сколько в городе агентств? Больше, чем хлебобулочных изделий на прилавках. Ко мне с жалобами на нее не приходили.
Стало быть, его дело к убийству Спасского не относится. Сергей достал мобилу, приобретенную еще вчера.
– Дайте-ка мне ваш номер и запишите мой. Мне не звоните, ждите, когда я сам позвоню. Думаю, скоро выясню, кому вы помешали.
Он продиктовал, и, записывая номер Сергея, Ипполит Матвеевич рассеянно пробубнил:
– Может, это связано с пожизненной рентой?
– Это же не ваша сфера.
– Не совсем. Однажды ко мне обратился один человек, не смогу ли я ему помочь как юрист. Предварительно он навел справки, так и сказал: «Я выяснил, вы не холуй, не рвач, не дерьмо». Я в осадок выпал, мне подобных комплиментов никто не говорил...
– Ближе к делу, – Сергей приложил к груди ладонь, дав понять, что времени у него в обрез.
– Суть в чем: одинокие люди. Им предлагают пожизненную ренту за право наследования жилья. После подписания бумаг стариков сдают в дурдом, алкашей выгоняют, зная, что те никуда жаловаться не пойдут, инвалидов...
– И это мелковато.
– Вы не понимаете. Тех, кто не хотел подписывать бумаги, заставляли это сделать под пытками, а потом убивали. Спасскому удалось собрать...
– А это уже интересно, – протянул Сергей, глядя на юриста другими глазами.
Ныряя на ухабах, в огромный черный джип выехал на пятачок, сделал полукруг и стал как вкопанный, не пружиня и не скользя по рыхлой почве. Дверца открылась, и Кабан сполз на землю с извинениями:
– Прошу прощения за опоздание. Пробки проклятые, пришлось в объезд...
Амбарцум подождал, пока он подойдет, ибо известно: сено к лошади не ходит, и жестом пригласил Кабана прогуляться по берегу:
– Ничего, мы подышали воздухом, здесь он чудотворный. – Мягко попенял он за опоздание.
– Болотом воняет, – сказал Кабан, идя рядом с Амбарцумом. – Зачем позвал? Да еще черт-те куда.
– Посовещаться, – солгал Амбарцум.
У него были свои приемчики, сейчас он не торопился сообщать истинную причину встречи, ибо удар следует наносить неожиданно.
– Марлена грохнули, слыхал? – сообщил Амбарцум, хотя прекрасно знал, что новость уже достигла ушей Кабана.
– А то! – произнес тот с траурной интонацией.
– Не знаешь, кто поднял руку на наш монумент?
– Не в курсе. Но он жив.
– Жив? – якобы удивился Амбарцум. – А я не знал.
– Жив, жив. Прооперировали его...
– Так ты не знаешь, кто заказал Марлена? Жаль, я думал, сообщишь мне, как сообщил двум парням, кто послал в больницу твоих уродов.
Продолжая идти, он откинул полы пиджака и заложил руки в карманы брюк. Но Кабан остановился, и Амбарцум развернулся к нему, очутившись с ним лицом к лицу на расстоянии двух метров. Он смотрел в поросячьи глазки, в которых отразился ужас, а жир в этом большом теле застыл, как в морозильнике. Смотрел на дрожащие, вечно мокрые губы, и ждал, что скажет Кабан.