Шрифт:
Глава первая
Она внезапно вынырнула из темноты, размахивая руками в слепящем свете фар, как огромная кукла в театре марионеток. Я так чертыхнулся, что в ушах зазвенело. Бросив машину в сторону и лишь чудом не врезавшись в скалу, я неимоверным усилием вывернул руль и нажал на тормоз. Машина подпрыгнула и стала посреди дороги, пропахав борозду на обочине.
Так или иначе, я ухитрился проскочить,
Я еще ничего не придумал, а она уже уселась в машину рядом со мной, захлопнула дверцу и сказала: «Спасибо, мистер».
Легче, парень, легче. Похоже, она с приветом. Не спеши. Вначале успокойся и отдышись. Потом можешь вправить ей мозги, если они не на месте, и гнать ко всем чертям, пусть топает ножками.
Я полез закуривать, но она выхватила у меня сигарету, прежде чем я достал ее из пачки. Руки у нее дрожали не меньше, чем у меня. Я зажег ей сигарету, закурил сам, потом сказал:
— Это надо же быть такой дурой!
— Какая есть, — огрызнулась она.
Темноту прорезали фары догонявшего нас автомобиля. Она бросила быстрый взгляд через заднее стекло, и в глазах ее мелькнул страх.
— Вы что, хотите всю ночь здесь просидеть, мистер?
— Не знаю, что я хочу. Может, выбросить тебя отсюда вон за ту скалу.
Стремительный луч заглянул в машину через заднее стекло, взметнулся над шоссе и пронесся мимо, высветив рядом со мной неподвижно сжавшуюся фигуру и отрешенное, словно бы замороженное лицо. Только увидев впереди красные точки габаритных огней, она перевела дыхание и откинулась на спинку сиденья.
Она была по-своему красива, с лицом скорее интересным, чем миловидным. Широко поставленные глаза, крупный рот, светло-рыжеватые шелковистые волосы, рассыпавшиеся по плечам. Остальное было завернуто в длинный плащ, стянутый в талии ремнем. Я вспомнил, как она стояла на дороге, похожая на фантом, внезапно привидевшийся во сне. Викинг. Шальная женщина-викинг с дырявой головой.
Я выжал сцепление, включил скорость и больше не отвлекался от дороги, пока не привел в порядок свои мысли. Несчастный случай — дело житейское, и вы в какой-то мере к нему готовы, если держите семьдесят [1] на горной дороге. Но вы не готовы к тому, что на повороте из темноты на вас прыгнет женщина-викинг. Я опустил стекло до упора и жадно глотнул воздух.
1
Здесь и далее в милях.
— Как ты сюда забралась?
— А как ты сам думаешь?
— Наверное, тебя выкинули из машины. — Я быстро взглянул на нее. — Надо знать, с кем едешь.
— В следующий раз буду умнее, — сказала она, облизнув губы.
— Выкинешь такой номер, как со мной, и не будет никакого следующего раза. Еще немножко, и от тебя осталось бы мокрое место.
— Спасибо за совет, — сказала она насмешливо-злым тоном. — Теперь буду более осторожной.
— Какой ты будешь, мне до лампочки, лишь бы не лезла под колеса.
Она вынула сигарету изо рта и пустила струю дыма в переднее стекло.
— Послушай, ты согласился меня подвезти, и я тебе благодарна. И прошу извинить, если перепугала. Только будь добр, придержи язык и довези меня куда-нибудь или выпусти из машины.
Рот у меня растянулся в усмешке. С характером дамочка, от такой жди чего угодно.
— Ладно, девушка, ты меня тоже извини, — сказал я. — Конечно, здесь не то место, чтобы кого-то высаживать, и в твоем положении я бы сделал, пожалуй, то же самое. Куда тебе надо?
— А ты куда едешь?
— В Нью-Йорк.
— Хорошо, едем в Нью-Йорк.
— Это большой город, крошка. Назови место, куда тебя довезти.
Глаза у нее похолодели, лицо опять стало замкнутым.
— До станции метро — первой, какая попадется.
Ее тон согнал усмешку с моего лица. Я сбросил скорость на повороте, вышел на прямой участок и газанул на всю железку.
— Вот чертова кукла! По-твоему, все мужики одинаковы.
— Я…
— Заткнись!
Я чувствовал, что она наблюдает за мной. Я мог точно сказать, когда она опускает глаза и когда снова смотрит на меня. Она начала что-то говорить, но остановилась на полуслове. Потом повернула голову к окну, уставилась в ночную темень и вытерла рукой глаза. Пусть поревет. Может, научится вести себя повежливей.
Нас нагонял еще один автомобиль. Она первая заметила его и опять вжалась в сиденье. Автомобиль вихрем пронесся мимо и пошел под уклон по длинному косогору, пока красные точки не потерялись в лабиринте неоновых огней, который был частью лежащего внизу городка.
Тонко взвыли шины на повороте, она не удержалась и привалилась к моему плечу, но тут же выпрямилась, а как только машина вышла из виража, отодвинулась в самый угол. Я взглянул на нее, но она смотрела в окно с прежней отрешенностью.
У въезда в городок я сбавил скорость до 50, потом до 35. На дорожном указателе значилось: Хэнфилд, нас. 3600, предельная скорость 25. Впереди замелькал красный свет, и я начал тормозить. Посреди дороги стоял патрульный «форд», два полисмена останавливали и проверяли проходящие машины. Только что отъехал автомобиль, который недавно нас обогнал, и один из полисменов махнул мне фонарем, приказывая остановиться.
Что-то произошло. Тревога висела в воздухе, как дым над сухим льдом. Вы не чувствуете ее запаха, но можете видеть ее, можете наблюдать, как она кипит и выплескивается, и знаете при этом, что вскоре произойдет взрыв и что-то треснет и рассыплется. Я взглянул на женщину, сидевшую рядом со мной. Она словно окаменела, губы вытянулись, в горле застрял крик, готовый вырваться в любой момент.
Я высунул голову наружу, еще не доехав до полисмена, и сам подставил лицо под луч фонаря.
— Что-нибудь случилось, сержант?
Шляпа у него была сдвинута на затылок, изо рта торчала погасшая сигарета. Пистолет висел по-ковбойски на бедре, и для пущего эффекта он держал ладонь на рукоятке.
— Откуда едешь, приятель?
Настоящий полисмен, ничего не скажешь. Интересно, сколько он заплатил за свою должность.
— Из Олбани, сержант. А в чем дело?
— Никого не видел на дороге? Никто не голосовал?