Поцелуй с разбега!
Шрифт:
– А к какому времени… – растерялась обалдевшая от столь узких временных рамок переводчица, но и этот вопрос она докончить не успела.
– Вчера!
– Что – вчера?
– Он нужен был еще вчера, поэтому чтоб к пятнице был!
Выдав это не совсем логичное заявление, Лариса унеслась по своим секретарским делам.
Верочка приуныла. Но глаза боятся, а руки делают. К тому же за перегородкой шуршал Филипп, такой родной, такой близкий… Замечтавшись, она ненадолго выпала из рабочего процесса, из которого,
Попытка рассчитать свои силы потерпела неудачу. Вера никак не могла сообразить, с какой скоростью надо работать, чтобы успеть к пятнице. Наконец она додумалась пересчитать листы и разделить на три пачки, по одной на каждый оставшийся до пятницы день. Результат получился ошеломляющим. Тяжело вздохнув, Вера углубилась в работу.
Отвратительный перевод вымотал ее настолько, что вечером Верочка заснула, не дождавшись намывавшегося в душе Филиппа. Он несколько обалдело пошевелил посапывающее поверх одеяла тело, вздохнул и вытянул одеяло из-под девушки, аккуратно накрыв ее и выключив свет. Вера благодарно чмокнула сквозь сон и забылась.
Утро началось с противно царапнувшей память мысли: вчера она так и не дотянула норму, устав от заумных и нудных предложений, которыми изобиловал контракт. Сегодня надо было сделать больше, чем запланировано. Но жизнь – сплошной форсмажор, прущий по нашим планам, как бульдозер.
На автопилоте Вера схватила трубку звонившего мобильного телефона.
– Вера, бросай все. – Руслана нервно вдохнула, видимо, прикуривая.
– А что случилось?
– Мы едем в Берлин.
– Куда? Я не могу, у меня…
– Помолчать можешь?
– Помолчать могу, в Берлин не могу, – пробормотала Верочка, параллельно выискивая в словаре странное слово явно не английского происхождения.
– Сосредоточься и брось все! – приказным тоном велела Руся. – Это важно!
– Бросила, – покладисто согласилась Вера, стараясь, чтобы страницы шуршали совсем неслышно.
– Значит, так. На самом деле в Берлин едем мы с Лешей, на два дня…
– Да? – Вера дакнула только из желания создать видимость диалога. Руслана немедленно уловила в ее интонациях фальшь и сурово отрубила:
– Да! Ты меня что, подставить хочешь?
Уловив суть вопроса, Вера заволновалась и начала с жаром уверять, что никоим образом не планировала подставлять любимую подругу.
– Тогда запоминай. Формально – ты едешь с нами. И вообще, едет целая группа переводчиков. Я, ты и еще тетки.
– У меня даже загранпаспорта нет, – заикнулась Верочка.
– Гоша об этом не знает. И не узнает. Если он вдруг позвонит тебе на мобильный, запомни – ты переводишь для Алексея на ткацкой фабрике, я – на другой, но для Даши. Поняла?
– Как-то не очень, – призналась Верочка.
– А если бросишь маяться дурью и выслушаешь меня внимательно,
– Русечка, ну не обижайся! У меня перевод очень срочный. Лариска сказала, что, если не успею к пятнице, меня уволят!
– Вера, с тобой невозможно разговаривать. Подумай своей башкой – кто тебя уволит? Леша, которого ты прикрываешь?
– А… Ну да, ясно. Только я ведь не его прикрываю, а тебя.
– Это одно и то же! Да он скорее эту Лариску уволит, чем тебя.
Вера тут же вспомнила про то, какие откровенно близкие отношения у Ларисы с Алексеем Константиновичем, которого секретарша тоже называла Лешей, но Руслану разочаровывать не стала.
– Руся, а ты где?
– Какая разница? В аэропорту. А что?
– Так просто. – На самом деле Верочка хотела попросить у подруги помочь с переводом, забыв, что из них двоих только она сама уезжает теоретически, а вот Руся как раз уезжает фактически.
– Тогда пока. Целую!
– И я.
Через пару часов выяснилось, что в переводе не хватало листа. Тяжело вздохнув, Верочка пошла к Ларисе.
– У меня там, похоже, одного листа нет, – начала она прямо с порога, не вдаваясь в дипломатические тонкости общения с особой, приближенной к шефу.
– Потеряла? – подозрительно нахмурилась Лариса. – Так я и знала! Тебе бы только задом крутить. Ходит по офису с голыми коленками, вместо того чтобы работать!
Вера, последние два дня даже не выходившая на обед, задохнулась от возмущения.
– …вот сейчас скажу Леше, что ты кусок контракта потеряла, и вылетишь отсюда пробкой! – несло Ларису.
И тут Верочка решила отомстить зарвавшейся секретарше, возомнившей о себе бог знает что.
– По моим сведениям, Алексей Константинович в командировке и вернется только в пятницу. Так что не надо меня тут пугать! И вообще, ищи лист, а то потом сама будешь переводить.
Лариса прищурилась:
– Надо же, какие мы просвещенные! И откуда информация?
– Из надежных источников!
Всхрапнув, Лариса с остервенением начала перерывать пластмассовые лотки, в одном из которых действительно нашелся злополучный лист. Даже не извинившись, она рявкнула:
– Иди работай!
– Уже побежала, – буркнула оскорбленная Верочка, демонстративно поклонившись.
Но секретарша так и не успела блеснуть своим ядовитым остроумием, поскольку переводчица торопливо захлопнула дверь.
Ларисе хотелось плакать, но слезы могли испортить макияж, поэтому она начала методично рвать бумагу. Слезы не отступали, плескаясь совсем рядом и норовя смыть тушь. Еще была злость. Она давила на сердце, разрастаясь в полный бешенства тугой шар. В голове метались обрывки мыслей, обид, полустертых воспоминаний и несвершившихся планов…