Почему евреи не любят Сталина
Шрифт:
Его дело вел полковник М. Т. Лихачев, который 26 мая 1953 г., находясь под арестом и следствием как подручный низложенного Абакумова, свидетельствовал: «На допросах Гринберг довольно продолжительное время ни в чем не признавался, а уличить его, кроме показаний Гольдштейна, было нечем… но затем начал давать довольно подробные показания о проводимой Еврейским антифашистским комитетом деятельности. Гринберг прямо показал, что Еврейский антифашистский комитет группирует вокруг себя еврейское население, разжигает у него националистические тенденции и, таким образом, является центром еврейских националистов. Гринберг при этом назвал Лозовского, Михоэлса, Фефера и ряд других лиц как основных заправил еврейской националистической деятельности, а также показал о том, что вся эта подрывная работа направляется американцами…».
Что касается «признания», полученного
После тяжелых мытарств и издевательств 22 декабря 1949 г., так и не дождавшись обещанной милости, Гринберг умер от инфаркта миокарда во Внутренней тюрьме МГБ [104] .
104
Костырченко Г. В. Указ. соч. С. 385.
Кроме Гринберга, которого довели до смерти в тюремной камере, Гольдштейна заставили лжесвидетельствовать и против Р. С. Левиной, которая не только долгие годы работала с ним в Институте мирового хозяйства и мировой политики (ИМХ и МП), но и была его близким другом. В тяжелые годы войны, находясь в эвакуации в Ташкенте, Левина приютила Гольдштейна в своей квартире на кухне. Потом они вместе написали монографию «Германский империализм». И вот теперь, по словам Гольдштейна, вложенным в его уста следователями госбезопасности, Левина оказалась предводителем сионистов, якобы окопавшихся в упомянутом выше институте. Все началось с того, что еще 7 февраля 1941 г. заместитель директора этого института А. Ф. Бордадын направил Сталину письмо, в котором бил тревогу по поводу «нездоровой» кадровой обстановки в ученом коллективе, возникшем вследствие семейственности, насаждавшейся другим заместителем руководителя института — R С. Левиной. Как сообщалось далее, последняя имела «очень сильное влияние» на директора института Е. С. Варгу и в свое время поддерживала тесные связи с «врагом народа» К. Б. Берман-Юриным, расстрелянным в 1936 г. по «делу Зиновьева — Каменева». Удар, таким образом, косвенно наносился и по весьма авторитетному в то время в глазах кремлевского руководства ученому. Ведь Варга был на передовой экономической науки и котировался на уровне с М. Б. Митиным в марксистско-ленинской философии или Т. Д. Лысенко в мичуринской биологии. Путь Варги, происходившего из венгерских евреев, к номенклатурным вершинам советской науки был сложным, хотя и логичным для человека, увлекшегося в юности идеей революционного обретения человечеством социальной справедливости. В 1906 г. он вступил в социал-демократическую партию Венгрии, что, впрочем, не помешало ему стать потом профессором политической экономии Будапештского университета.
Социалистическая революция 1919 г. привела Варгу в ряды коммунистов и сделала наркомом финансов и председателем ВСНХ Венгерской советской республики. После поражения революции он вынужден был покинуть родину и эмигрировал в Советскую Россию, где очень тепло был встречен В. И. Лениным и направлен им на работу в Коминтерн. В 1922 г. Варга уже работает в Берлине в качестве научного советника советского полпредства. А через пять лет он возглавил сформированный в 1924 г. в системе Коммунистической академии ИМХ и МП.
И вот теперь ему, продолжительное время консультировавшему Сталина по экономическим вопросам и в 1939 г. избранному действительным членом АН СССР, надо было как-то противостоять скандалу, затеянному одним из его заместителей, тем более что упомянутый выше донос в Кремль был только началом разраставшейся, как снежный ком, многоходовой и имевшей далекоидущие цели интриги. О том, что это было действительно так, свидетельствовало то обстоятельство, что 1 марта на имя Берии был направлен новый донос на руководство института. Его автор, аспирант Бордадына А. И. Турмилов, прямо возложил ответственность за «затхлую атмосферу семейственности и круговой поруки в институте» на Варгу, и его заместителя Левину Р. С., которые окружили себя «своими людьми» и т. д.
Разобраться с дрязгами в ИМХ и МП было поручено Агитпропу. Проверяющие Д. А. Поликарпов и А. И. Маханов 11 апреля доложили Жданову о результатах проверки, произведенной по полученным из ИМХ и МП «сигналам». Как и следовало ожидать, научная деятельность института была оценена ими как «совершенно неудовлетворительная». Констатировалось также, что его руководство и научные сотрудники, оказавшись «целиком в плену буржуазной статистики», приукрашивают экономическое и социальное положение в Германии и других капиталистических странах. Но наибольшее неблагополучие отмечалось в кадровых делах, причем факты подавались под явно шовинистическим соусом. И хотя о «еврейском засилье» в документе по понятным причинам прямо не говорилось, тем не менее его скрытый антисемитский подтекст очевиден.
Для более веского подтверждения будет нелишним дать выдержки из следующего наиболее «новаторского» фрагмента записи: «…B институте лишь незначительная часть должностей, как правило второстепенных, замещены русскими людьми. Так, из 68 старших научных сотрудников русских только двадцать человек. Из референтов — пять человек, из тринадцати аспирантов — четыре человека. Особенно неблагополучно обстоит дело с руководящими кадрами института. Из пятнадцати человек руководящих кадров… восемь человек по социальному происхождению торговцы, четверо — выходцы из других партий, один исключался из партии, четверо имеют близких родственников за границей. Среди руководящих работников (дирекция, заведующие секторами) — только два человека русских… Приводим некоторые данные о некоторых руководящих работниках:
Левина Ревека Сауловна — заместитель директора института, член ВКП (б) с 1918 г. Родители живут в Америке, в 1931–1932 гг. ездила туда к родителям…
Леонов Исаак Соломонович — ученый секретарь, член ВКП(б) с 1919 г.
Геллер Лев Наумович — руководитель сектора рабочего движения, член ВКП(б) с 1904 г., в 1917–1919 гг. в группе интернационалистов.
Лемин Иосиф Михайлович — руководитель сектора международных отношений… Член ВКП(б) с 1925 г., в прошлом — троцкист, сын купца.
Мендельсон Лев Абрамович — руководитель промышленного сектора, член ВКП(б) с 1918 г. В 1917–1918 гг. — в «Поалей Ционе», троцкист.
Мельман Софья Моисеевна — руководитель колониального сектора, член ВКП(б) с 1919 г. В 1917 г. — в партии эсеров.
Варьяш Ирма Альбертовна — руководитель конъюнктурного сектора, член ВКП(б) с 1928 г. Мать, две сестры и два брата — в Венгрии.
Гельбрас Петр Соломонович — руководитель французского сектора, член ВКП(б) с 1920 г.
Фаргаши Бела Самуиловна — руководитель немецкого сектора… член ВКП(б) с 1930 г. В 1918–1919 гг. — в социал-демократической партии Венгрии».
Проанализировав данные некоторых руководящих работников, внесли предложение «решительно очистить кадры института от бездельников и не заслуживающих политического доверия и направить туда группу свежих, молодых и способных работников».
Одной из первых в числе конкретных кандидатов на увольнение была упомянута Р. С. Левина. Однако сделанный авторами записки весьма прозрачный намек на доминирование евреев в ИМХ и МП был воспринят Ждановым сдержанно. Возможно, ему в те предвоенные годы претило ввязываться в сомнительную, отдающую антисемитским душком кадровую чистку. Он также не мог не знать, что Сталин, несмотря ни на что, продолжает покровительствовать руководителю института. Да и к тому же в условиях все более ощутимой угрозы войны с Германией возникали куда более важные проблемы, чем борьба за национальную чистку кадров советской экономической науки. Поэтому по распоряжению Жданова записка подверглась существенной переработке. В ее новой редакции, разосланной 12 мая всем секретарям ЦК, уже не было назойливого перечисления еврейских фамилий, а упор был сделан на такой, более актуальный тогда момент, как «некритическое» использование сотрудниками ИМХ и ПМ «пропагандистских материалов фашистской печати о военно-экономической мощи Германии», и это интерпретировалось как популяризация «распространяемой фашистской пропагандой легенды о непобедимости германской армии». Тем самым стремительно назревавшее советско-германское военное столкновение парадоксальным образом перечеркнуло планы антиеврейской чистки в институте академика Варги, готовившейся крайними шовинистами в аппарате ЦК. В итоге причудливым манером восторжествовала в какой-то мере справедливость: в принятом 29 мая постановлении осуждалась главным образом статья инициатора всего этого скандального разбирательства Бордадына «Организация военного хозяйства в Германии». В этом опусе главного доносителя усмотрели восхваление «фашистской» четырехлетки, объявленной в Германии в 1936 г.