Почему люди ненавидят Америку?
Шрифт:
В то время как «биотерроризм» вездесущей культуры гамбургера упрощал культурную географию мира, сводя ее к единому американскому пространству, убивая языки, архитектуру, киноиндустрию, телевидение, музыку и искусство развивающихся стран, само американское культурное пространство осталось свободным от посторонних вмешательств. Свободная торговля в культурной сфере абсолютно односторонняя. Попробуйте достать в Соединенных Штатах иранский фильм или китайский телесериал. Даже лучшие английские, канадские и австралийские фильмы, которых объединяет с Америкой английский язык и различные факты культурной истории, крутят лишь в нескольких кинотеатрах США, предназначенных для показа авторского кино. На телевизионные экраны США не попадает ничего, кроме американской продукции, за редкими исключениями. Только по кабельным каналам Sundance и Independent Film Channels показывают зарубежные фильмы, а на канале PBS иногда появляются английские мелодрамы и документальные фильмы. «Если в другой стране появляется нечто новое, типичная американская реакция — приобрести права и сделать американский римейк фильма», — говорит Маргарет Вертхайм. Именно это произошло с телевизионным сериалом «Выживший», замысел которого
Жесткая коммерческая структура американских СМИ приводит всю аудиторию к одному знаменателю. Будучи страной колоссальных размеров с населением более 250 миллионов человек, Америка безусловно заботится о маргинальной части аудитории. Но центральные каналы в самые удобные часы вещания чтут интересы массовой аудитории; их репертуар отражает проверенные долгим опытом представления о том, что же американцы хотят знать о мире. Один из шаблонов состоит в том, что без Америки мир неинтересен, поэтому на главные роли берут обычно американских кинозвезд. В последнее время также стали популярны адаптированные фильмы, в действие которых включается герой-американец, даже если это обессмысливает происходящие в фильме события. К примеру, в 2001 году канал Hallmark показал телевизионный мини-сериал, снятый по классическому китайскому роману У. Чэнъэня «Путешествие на Запад», написанному в XVI веке. В романе аллегорически описано путешествие Сюань-цзана в Индию за священными книгами, которое было предпринято им в VII веке. В новом, фильме, как гласила реклама на канале Hallmark, сюжет романа «переработан в духе нового времени». Это было достигнуто благодаря включению в сюжет фильма современного американского «лихого ковбоя», в котором китайские воины немедленно признают «Великого Учителя» и дают ему героическое задание найти за три дня священные книги, а то настанет «конец света».
Главный персонаж романа Сунь Укун (Повелитель Обезьян) оказывается теперь в роли сопровождающего и обучает «нового героя» военному искусству, узнавая взамен о том, «что такое человеческое сердце».
Но не только литературу переводят на язык американской культуры для лучшего понимания американской аудиторией. С историей происходит то же самое. Фильму «Маленькая принцесса» (1995) удается и то и другое одновременно. Классическая детская книга Фрэнсис Бернетт «Маленькая принцесса», написанная в 1888 году и переработанная в 1905-м, повествует о дочке британского офицера, живущей в Индии. Она учится в интернате для девочек, лишается отца и узнает, что такое бедность. В фильме время действия переносится в 1914-й год, и ее отец уходит на войну. Затем девочка, которая воспитывалась исключительно в Индии, где, видимо, и приобрела американский акцент, каким-то непостижимым образом оказывается в школе в Нью-Йорке. Приехав туда, она видит, что сына старика-соседа тоже отправляют на войну — событие совершенно неправдоподобное, и случись оно на самом деле, наделало бы шуму, так как в Америке 1914 года был крайне развит изоляционизм и США не собирались вступать в европейскую войну.
Война—один из излюбленных американских сюжетов, когда Америка заново творит или искажает историю. Сердца европейских зрителей затронуло скрупулезное воссоздание ужасов Нормандии в фильме «Спасти рядового Райана» (1998), но они были возмущены тем, что в фильме не "говорится об участии других стран в войне против Гитлера. Обособленность Америки приобрела характер культурного кокона, в котором находится весь остальной мир, становящийся фоном для американского героизма и поставляющий врагов, которых американские герои должны победить. В фильме Мэла Гибсона «Патриот» (2000) английские солдаты представлены сущими нацистами, творящими жестокости, очевидно, позаимствованные У времен Второй мировой войны.
Таким образом, пока весь мир задыхается среди американских культурных продуктов, сами американцы совершенно изолированы от неамериканской культуры. «На музыкальной сцене все то же, что и в фильмах, — непрерывная череда поп-музыки, хип-хопа и стиля кантри, изредка прерываемая какой-нибудь известной английской группой. Если в присутствии американского меломана упомянуть Ома Калсума, выдающегося египетского певца, любимого всем арабским миром, или Лату Мангешкар, индийскую певицу, по количеству проданных записей успешно конкурирующую с Майклом Джексоном и «Битлз», он посмотрит на вас в полном недоумению), говорит Вертхайм. Конечно же такое характерно не только для Америки, эта проблема актуальна для всего Запада в целом, мало что знающем про восточное искусство и культуру. Но в Америке ситуация, кажется, еще хуже, так как именно ей принадлежит господствующая роль в плане «экспорта» своей культуры; к тому же Америка безразлична по отношению к европейской культуре, равно как и к любой другой.
Оттого-то американцы часто не могут даже представить себе всю степень раздражения, вызываемого Америкой. Как; замечает Вертхайм, «они, по-видимому, совершенно неспособны представить жизнь, текущую по иным законам. А что еще им остается, если окружающий их культурный ландшафт настолько монотонен? Было бы нелепо ожидать, что человек, воспитанный на американских средствах массовой информации, оценит динамику арабской культуры или прочувствует борьбу за выживание в африканской деревне. Нехватка воображения у американцев часто обусловлена особенностями американской информационной индустрии, закрывающей двери перед любой зарубежной информацией». Короче говоря, сами американцы становятся жертвами собственного культурного империализма.
Возникает вопрос: если большинство американцев безразличны к иным культурным моделям, то так ли уж они невиновны в набирающем силу сверхимпериализме? И что же тогда говорить о невиновности Соединенных Штатов? Виновны ли граждане Америки в большей степени, нежели ВИЧ, представляющий собой неодушевленную форму жизни? Простительно ли безразличие американских граждан к биотерроризму собственной культуры? Их безразличие преднамеренно по своей сути. Как отмечает Маргарет Вертхайм, «мало кто из американцев желал бы познакомиться с иной культурой; немногие готовы считаться с другими способами существования. Этика людей, населяющих континент свободы, во многом определяется тем, что человек волен совершать поступки лишь в рамках американского образа мышления». [45] Как говорил Генри Форд об автомобилях своей марки: «Среди наших черных автомобилей вы можете выбрать автомобиль любого цвета, какого захотите». В этом случае, конечно, странно было бы выбрать белый цвет. Неведение может быть блаженным, хотя события 11 сентября поставили под вопрос эту старую истину. В то время как американская глобализация обессиливает мировую культуру, на американских гражданах лежит ответственность за сохранение культурного многообразия. И уход от этой ответственности может лишь усилить ненависть к Америке за рубежом.
45
Сеть ресторанов «Уимпи-бургер» была в 1989 году продана концерну «Гранд Метрополитан», владельцам сети «Бургер Кинг», и большинство ресторанов были переоборудованы под «Бургер Кинг». Однако несколько ресторанов «Уимпи-бургер» до сих пор существуют. См. Paul Maclnnes, 'Lunch is for Wimpy', The Guardian, 1 February 2002.
Но даже гамбургеры можно готовить по-разному. Первый ресторан «Уимпи-бургер», названный так в честь героя детского мультфильма «Папай», помешанного на гамбургерах, появился в 1934 году. Этот ресторан был рассчитан на посетителей, которые могли заплатить по 10 центов за гамбургер. Пообедать в «уимпи-бургере» можно было, сидя за столиком. Более того, «уимпи» решительно отказался следовать традиции обслуживания клиентов в автомобилях, появившейся в конце 30-х годов. Но «уимпи» не просто выдержал напор этой традиции, ставшей оплотом американской индустрии быстрого питания. Ее основатель осознал, что создал мощный вирус. Согласно его завещанию все 1500 ресторанов «уимпи-бургер» в Соединенных Штатах и других странах мира были закрыты после его смерти в 1978 году28.
ГЛАВА 5
Америка с точки зрения истории, история с точки зрения Америки
Чудовищные события оказались чрезвычайно болезненными и оскорбительными для американского общества. Возникла потребность в мемориальных сооружениях, публичных выступлениях, различных знаках и символах. В своем обращении к объединенному заседанию конгресса 20 сентября 2001 года президент Джордж Буш сказал:
«Мы, американцы, спрашиваем, за что они нас ненавидят?» Затем он дал прямой ответ на свой вопрос: «Они ненавидят наши свободы — свободу религии, свободу слова, свободу голосования, свободу собираться в общественных местах и свободу не соглашаться с кем бы то ни было». «Опасность пробудила Америку и призвала защищать свободу, — сказал он, — вне зависимости от того, приносим ли мы наших врагов в жертву справедливости или приносим справедливость в жертву врагам, все равно справедливость должна восторжествовать». В своем телевизионном обращении 11 сентября Дж. Буш высказался в духе первых американских поселенцев: «Америка стала мишенью оттого, что наша страна — самый яркий в мире светоч свободы и равных возможностей. И никто не сможет этот свет загасить». Кроме того, в своем ежегодном докладе конгрессу он заявил, что состояние страны было заметно по реакции народа на 11 сентября: спасатели, работающие до изнеможения; развевающиеся флаги; всеобщая скромность, доброжелательность и готовность помочь. Все американцы были взволнованы, видя членов конгресса, стоящих на ступенях Капитолия 11 сентября и поющих «Боже, храни Америку».
В риторике и символике особенно важна идея Америки, ставшая основой национального самосознания после событий 11 сентября. Любовь к родине не является чем-то специфичным для Америки. Вопрос состоит лишь в том, каким образом это чувство идентичности ограничивает или служит заменой для обсуждения политических действий США, осуществляемых во имя нации внутри страны и за ее пределами.
Ни в одной стране патриотические образы не используются настолько широко, как в Америке. Ни в одной стране нет такого количества символов, призванных выразить государственную идею, отражающую совершенно особый взгляд на историю страны, ее общественную значимость и историческую миссию. Американская риторическая и повествовательная традиции сформированы сознательно выстраиваемой мифологией, прилежно внушаемой молодым американцам. В критический период формирования современного американского общества эта мифология и свойственный ей этос нашли свое выражение в кинематографе, как отметил Фрэнк Пирсон, президент американской Академии кинематографических искусств и наук, на церемонии вручения «Оскара» в 2002 году. В начале XX века, сказал он, когда в Америку хлынул самый крупный за всю ее историю поток иммигрантов, немое кино стало всеобщим языком для людей, еще не владеющих английской речью. Эти фильмы знакомили их с американской мифологией, с американскими легендами и заложенными в них ценностями, с самой идеей Америки. С помощью кинематографа и телевидения Америка не просто рассказывала легенды, формировавшие ее собственную мифологию, она распространила их по всему миру благодаря доминированию американской массовой культуры и рекламы. Всему миру известна американская идея. И американский миф, так и не став «универсальным языком» для обсуждения чего бы то ни было, в итоге служит для ограничения полемики, создает оппозицию и разжигает антагонизм.