Почетная гвардия
Шрифт:
— И на твою долю хватит славы, Варл! — крикнул офицер в броне, стоя в своей мощной машине и насмешливо салютуя.
— Мы постараемся прибыть вовремя, чтобы вытащить вас из передряги, Хоркан! — отбил выпад Варл, отсалютовав в ответ лишь одним пальцем. Жест немедленно повторили все танитцы его отряда.
Брин Майло улыбнулся. Пардусцы были отличными ребятами, и такие грубые шутки служили вполне типичными проявлениями чувства юмора, в котором они соревновались с танитцами в этой кампании.
За передовыми
Торопливо шагая против потока из людей и машин, молодой солдат добрался до внушительной розовой дуги моста через реку. Древнюю поверхность сооружения уродовали выбоины от снарядов, и инженеры Пардусского полка, цепляясь за веревки, занимались его укреплением и устраняли последствия взрывов. В этой части Доктринополя река несла воды по глубокому искусственному каналу, берегами которого были базальтовые стены набережной и стены зданий. Спокойная вода была темно-зеленой, темнее, чем цвет одежд инфарди. Священная река, как сказали Майло.
Брин свернул на перекрестке и пошел прочь от главной магистрали по ступенькам, ведущим вниз, под мост. Вода лизала камень в трех метрах под его ногами и отбрасывала белые блики на темные своды моста. Он шел к арке в стене, выходившей на воду. Это был вход в одно из святилищ, возле которого толпились уставшие и явно голодные горожане.
Местные врачи и священники еще в начале боевых действий превратили святилище во временный госпиталь, и теперь, по приказу Гаунта, здесь расположился медицинский персонал Гвардии.
Военных и гражданских лечили вместе, не разбирая.
— Лесп? А где док? — спросил Майло, шагнув в освещенный лампами полумрак и обнаружив согнувшегося танитского санитара, который зашивал рваную рану на голове солдата с Пардуса.
— Там где-то, — мотнул головой Лесп, прикладывая ко шву смоченный в алкоголе тампон. Новые носилки прибывали постоянно, и длинное святилище с арочным сводом уже заполнилось. Лесп, похоже, торопился.
— Доктор! Доктор! — позвал Майло.
Он видел хагийских жрецов и добровольцев в кремовых робах, трудившихся бок о бок с гвардейскими медиками. Они обращались к излюбленным средствам и ритуалам своего народа. Военные капелланы из Экклезиархии совершали службы для имперцев, не принадлежавших к жителям Хагии.
— Кому тут доктора? — раздался голос неподалеку. Фигура распрямилась и встала, одергивая красный халат.
— Мне, — ответил Майло. — Я ищу дока Дордена.
— Он на поле боя. В Старом Городе, — сообщила хирург Ана Курт. — Тут я за него.
Курт была из Вергхаста, присоединилась к танитцам после битвы за Вервун по Акту Утешения. Во время осады улья она занималась лечением раненых, и главный медик танитцев, док Дорден, был ей признателен за это решение.
— Могу я помочь? — спросила она.
— Меня послал комиссар, — кивнув, ответил Майло. — Они нашли… — он понизил голос, чтобы слышала только она. — Нашли местного лорда. Думаю, короля. Он мертв. Гаунт хочет, чтобы с его телом поступили согласно местному обычаю. То есть с должным уважением и все такое.
— Честно говоря, я в этом не сильна, — ответила Курт.
— Да, но я подумал, что вы или док можете знать кого-нибудь из местных, кто соображает в таких делах. Может, священник…
Ана откинула с глаз челку и повела Брина через переполненный лазарет туда, где хагийская девушка в кремовых одеяниях ученого перевязывала раненого.
— Саниан.
Девушка подняла взгляд. Она была такой же долговязой, с резкими чертами, как и все местные, с темными глазами и четко очерченными бровями. На выбритой голове была оставлена лишь длинная прядь блестящих черных волос, ниспадавшая на спину.
— Да, хирургеон Курт? — У нее оказался тонкий, но приятный голос.
Майло подумал, что она не старше его самого, но из-за выбритой головы было трудно определить возраст.
— Солдат Майло был послан сюда командиром, чтобы найти кого-нибудь, кто хорошо знает обычаи Хагии.
— Надеюсь, я смогу быть полезна.
— Расскажи ей, что тебе нужно, Майло, — промолвила Курт.
Майло и Саниан вышли из госпиталя под резкие лучи солнца, отраженные стеной набережной. Девушка сложила ладони и коротко поклонилась реке и небу, прежде чем повернуться к солдату.
— Ты врач? — спросил Майло.
— Нет.
— Жрица?
— Нет. Я студентка, из Университета, — она указала на свою прядь. — Нас называют эшоли.
— И что ты изучаешь?
— Разумеется, все предметы. Медицину, музыку, астрографию, священные тексты… в твоем мире все не так, да?
Майло покачал головой.
— Сейчас у меня нет мира. Но когда он был, студенты высших курсов выбирали специализацию в учебе.
— Как… странно.
— И когда ты закончишь учебу, кем ты станешь?
Девушка озадаченно посмотрела на солдата.
— Стану? Я стану тем, кем уже являюсь. Эшоли. Учеба длится всю жизнь.
— Ого, — он помедлил.
Вереница «Троянов» прогрохотала по мосту над их головами.
— Слушай, у меня есть плохие новости. Ваш король мертв.
Хагийка закрыла рот руками и склонила голову.
— Мне очень жаль, — сказал Майло, чувствуя себя неловко. — Мой командир хочет знать, что нужно сделать, чтобы достойно… позаботиться о его останках.