Почта приграничья. Книга 2
Шрифт:
– Да как ты!.. – девочка собралась выступить с обвинениями, но Олег успел ее перехватить.
– Спокойно, нас просто опять провоцируют. Знаешь, многие считают, что Договор – это формальный набор правил, которыми так же легко манипулировать, как указами князя. Но это не так. По крайней мере здесь, где Навь сильна, она четко следит за тем, кто на самом деле прав, а кто виноват. И тот же Третьяк, хоть и плевать хотел на всех вокруг, это знает. Не накажет нас Навь, но и мы, увы, теперь вряд ли сможем что-то сделать с этими облезлыми пушистиками.
– Кого ты назвал пушистиком? – старший злыдень попробовал достать
Настя во все глаза следила за происходящим. Опять злыдень показал, что уж слишком много знает об Олеге, назвав его фамилию, и вот он же опять пытается перехватить инициативу.
– Обвиняю Олега Локова в нападении и нарушении Договора, – старший злыдень быстро буркнул положенные слова, причем специально на языке людей, чтобы те поняли и ужаснулись.
Он не верил до конца всему, что вождь говорил об этом человеке, и теперь решил воспользоваться моментом, чтобы проверить его силу. Если на самом деле на нем стоит печать Мораны, как ходят слухи, то ничего с ним не будет. Более того, он сам, Рум’Сабан, получит метку Нави за ложные обвинения. Но когда он боялся смерти?
– Смотри! – Настя выдохнула с облегчением, убедившись, что никаких знаков на руке у ее спутника не появилось, а вот у злыдня, наоборот, на предплечье, подпалив и так не особо густые заросли шерсти, появился знак лилии. – Навь наказала его за ложные обвинения! А я и не думала, что такое бывает!
– Редко, но я слышал о подобных случаях, – Олег тоже удивился подобному итогу, но в отличие от девочки он был больше сосредоточен на том, как бы раскрыть то, что скрывает нечисть, а не причуды Договора, которые тем более сыграли ему на пользу. О них можно будет подумать и позже.
– Ну что, мы вернулись к статусу-кво, – почтарь снова тряхнул злыдня. – С меткой Нави ты все-таки выпал из-под защиты Договора, так что рекомендую начинать делиться информацией.
– Неа, – злыдень покосился на печать на плече, но все равно и не подумал идти на уступки. А Настя неожиданно поняла, что такой, даже если его резать, все равно ничего не скажет. Даром что нечисть.
– Ну, это мы еще посмотрим, – хищно улыбнулся Олег, а потом снова повернулся к двери в подвал и закричал во весь голос. – Третьяк! К тому, зачем ты покрываешь злыдней, мы еще вернемся. А пока давай лучше рассказывай, за что они могли на тебя взъесться.
Настя наблюдала за происходящим со странным чувством. Да, отказ охотника поддержать обвинения ничем им не грозил кроме задержки в расследовании. Но лично она бы точно его еще долго не простила, а Олег снова продолжает спокойно общаться. Словно его личные обиды совсем ничего не стоят, а важно только дело. Кстати, очень похоже на то, как обучали вести себя княжеских послов, которых готовили к поездкам за границу. Там ведь как – ты уже не человек, ты функция, рука князя, и ничто больше. Никаких личных интересов, делаешь и говоришь только то, что выгодно Родине.
– Откуда же я знаю, – проворчал тем временем охотник, отвечая на вопрос почтаря. При этом, судя по голосу, он, как и Настя, еще до конца не верил, что на
– А ты расскажи нам, что видел, – предложил почтарь, окончательно разворачивая разговор в новую сторону. – Ты ведь на них в лесу наткнулся, когда на зверя ходил?
Злыдень в руке Олега после этих вопросов зарычал и задергался, но хватка почтаря была крепкой, а полынный мешок по-прежнему ослаблял навье отродье, не давая тому проявить себя в полную силу. Его сородичи испуганно зароптали и снова съежились в грязные комочки. В комнате отчетливо запахло псиной и мокрой кошачьей шерстью, как будто дом Третьяка неожиданно превратился в один из столичных приютов для брошенных животных. Настя вновь на мгновение прониклась жалостью к жмущимся по стенам неуклюжим злыдням. Но тут же взяла себя в руки, вспомнив, как только что эти твари пытались их подставить.
Олег же явно производил на детей Нави пугающее и тягостное впечатление, потряхивая в руке существо с мешком на голове уже чисто для проформы и вновь повернувшись при этом к закрытой дверце в подвал. Оттуда как раз продолжал вещать охотник Третьяк.
– Я на лосиный след напал, – голос его поначалу звучал осторожно, но любимая тема успокаивала, и вынужденный пленник все больше распалялся. – Ну, то есть шкура-то у лосей не такая уж ценная, как у соболя или куницы, вы понимаете… Зато в хозяйстве сгодится – крепкая. Да и на зиму уж мясо пора заготавливать потихоньку… В общем, иду я по следу сохатого и вдруг злыдень у меня из-под ног порхнул, а потом еще один. Знаешь, Олег, как тетерева на току, только без крыльев. Еще шипели на меня, понимаешь ли. А мне-то что – я за лосем иду, в кармане ведьмин круг, и что они мне сделают?.. И вот вышел я на поляну, где, как я думал, сохатый меня дожидается. Там бурелом везде, им сбежать трудно, вот я и загоняю в ту сторону обычно. А тут злыдней уже целый десяток! И знаешь, мне прям неуютно стало. Но и они удивились! А что, у меня круг сильный, еще от прадеда достался, вот и не замечали до последнего!
«Ага, вот оно в чем дело, – Настя, наконец, поняла, как обычный охотник смог зайти дальше, чем княжеские разведчики. – Этот и таится лучше, и тропки тихие знает, и амулет ведьмин, как оказалось, специально таскает».
– Прям десяток? – тем временем словно бы недоверчиво переспросил у Третьяка Олег, но Настя догадалась, что он хочет подтолкнуть охотника к более точным воспоминаниям. – Не меньше?
– Даже больше! – азартно воскликнул Третьяк, похоже, даже забыв, как еще недавно ушел в отказ, не желая жаловаться на чуть не спаливших его злыдней. – Просто десять – это число, за которое я точно ручаться могу. И еще в кустах копошились, я их не разглядел.
– И что ты там еще видел? – почтарь пытался понять, что же такое хотели скрыть злыдни, раз решили рискнуть и убрать ненужного свидетеля. Ведь с этого же все началось? А раскроется первая тайна, и остальные сразу станет гораздо проще размотать. – Человека, быть может, разделывали? Или скот резали с особой жестокостью? Награбленное делили? Они же, эти злыдни, как сороки – не нужно, а все равно тащат.
Настя переводила взгляд с рядовых монстров на их висящего на руке Олега главаря. И если первые опять усиленно делали вид, что они тут ни при чем, то второй извивался как змея и тихо рычал.