Почтенное общество

D. O. A.

— «Мельница», Тамара. Да, полицейские были вчера, его подружка — как там ее зовут? — уже ушла. А что с моей машиной?

Но Скоарнек уже вешает трубку. За Сеф тоже следили. И если Facebookеще безопасен, то все прямые контакты с людьми закрыты. Страх, головокружение. Что делать?

Нил, которому надоело стоять у телефонной будки, берет Скоарнека за руку и увлекает его за собой в лабиринты узких улочек Марэ:

— Не знаю, кому вы звонили, но — не хочу показаться параноиком — разумнее будет отсюда

уйти.

Эрван быстро вырывает руку, молча делает несколько шагов, потом оборачивается к Джон-Сейберу:

— Почему вы все это делаете?

— Потому что я люблю свою дочь и потому что она меня об этом попросила. Потому что я думаю, что она не убивала Субиза — впрочем, и вы тоже, — и потому что нужно ей помочь выпутаться из той кучи дерьма, в которую она вляпалась. А вы как раз и можете помочь мне это сделать.

Молчание. Когда они выходят на Вогезскую площадь, Скоарнек спрашивает:

— Мне нужно где-то укрыться на несколько часов, дней, может быть. Не могли бы вы помочь?

Нил отвечает не сразу, проходит несколько секунд, прежде чем он произносит:

— Возможно. Можно попробовать.

Вторая половина дня. Снова кабинет Жоэля Кардона. На этот раз при встрече присутствует еще один человек, которого глава комиссариата представляет Парису и Перейре как главу юридической службы. Ни одно имя не произносится.

Полицейские начинают с отчета о ходе расследования и сообщают о своих сомнениях в виновности Скоарнека и Курвуазье в деле Субиза.

— Наши данные, в частности в том, что касается телефонных переговоров, дают возможность предположить, что ваши отношения с Бенуа Субизом были значительно более тесными, чем вы нам ранее сообщали.

Кардона, который до этого момента их вежливо выслушивал, лишь отрицательно качает головой.

Тут вмешивается подчиненный Кардона:

— Отношения месье Кардона с Субизом носили конфиденциальный характер.

— Прекрасно понимаю, — отвечает Парис, — но, возможно, имело смысл сообщить нам, что майор вел потенциально опасные расследования о деятельности компаний с участием мафиозных капиталов.

— Каких же именно?

— «Тринити групп», месье Кардона. — Парис умышленно не обращает внимания на юриста. — Что вы можете сказать нам об этом? Естественно, мы не посягаем на государственную тайну.

Легкая тень удивления пробегает по лицу Кардона. Он знает, о чем идет речь, но не думал, что название компании прозвучит в ходе разговора. Тем не менее он предпочитает хранить молчание.

— Откуда вам известно об этой компании?

— Мы полицейские. Поиск информации — наша ежедневная работа. Впрочем, разве не для этого вы использовали Бенуа Субиза? — Парис лицемерно улыбается, по-прежнему не отводя взгляда от Кардона. — Так что же с «Тринити групп»?

— Нам нечего сказать вам по этому поводу. — Голос помощника.

— Даже по поводу нелегальных захоронений отходов, производимых этим предприятием?

Вы с ними работаете?

— Или вы намереваетесь с ними работать? — вступает Перейра.

На этот раз Кардона не может сдержать своего возмущения:

— Боже упаси!

— Тогда кто же?

Глава юридической службы бросается было в объяснения, но его перебивает Кардона:

— Эта информация, как и все, что касается деятельности Бенуа Субиза, относится к области оборонных секретов. Если вы хотите поднять эти дела, необходимо оформить заявку по установленной форме. Теперь же прошу меня извинить — слишком много работы.

Полицейские уходят из комиссариата раздосадованными.

— Этот старый пройдоха наверняка знает, кто убил Субиза, но отказывается сообщить об этом. — Перейра начинает свой монолог еще в лифте. — А мы барахтаемся как слепые котята.

Парис не обращает внимания на слова своего заместителя. Еще во время беседы с Кардона он получил сообщение от Куланжа. Парис перезванивает, выслушивает своего подчиненного, поворачивается к Перейре:

— Плохие новости. Тело Курвуазье сегодня утром было выловлено в Марне. Сразу после опознания тело отправлено в Институт судебно-медицинской экспертизы. Баллестер и Куланж уже на месте.

— Вот дерьмо!

— Поехали.

Вскоре полицейские уже стоят в длинном холодном зале на набережной Рапе, где мертвых больше, чем живых. Вскрытие еще не началось, но после первого, поверхностного осмотра судмедэксперт обнаружил гематомы на грудной клетке. С левой и правой стороны. Справа гематома более значительна, а вздутие дает основание предполагать наличие травматического пневмоторакса.

Баллестер зачитывает свои первые записи:

— «Эксперт полагает, что удар оказался слишком сильным, были травмированы ребра и задеты легкие. Возможная причина смерти — асфиксия».

— Кто его нашел? — Парис с грустным видом осматривает труп компьютерщика.

— Пенсионер, он сообщил в полицию, что видел, как каких-то два типа сбрасывали что-то тяжелое в реку.

— Есть описание этих парней?

— Один высокий, другой низенький, светловолосый. Было еще темно.

— Не много… В котором часу это произошло?

— Шесть тридцать.

— А что сам-то он, этот пенсионер, делал на берегу Марны в такое время?

— Выгуливал собаку.

— Еще что-нибудь?

— Да. Он видел «пежо» триста седьмой модели, темно-серый, который на всей скорости рванул с места происшествия.

Полицейские переглядываются, и Перейра облекает в слова то, что у всех на уме:

— Двое мужчин, темный седан-компакт… Как при убийстве Субиза.

— А поскольку Курвуазье убит, это подтверждает факт его невиновности, — продолжает Куланж.

— Девчонка что-то знает. И добровольно или под нажимом, но нужно заставить ее говорить. — Парис приказывает Баллестеру и Куланжу раздобыть фотографии мертвого Жюльена и ехать в дом тридцать шесть.