Почти Целитель
Шрифт:
— С тобой тогда поеду. Так-то мореходка есть еще в Николаеве, но ведь вдвоем веселее. Так ведь?
— Согласен! — И друзья важно пожали друг другу руки.
А потом как-то разом закончились занятия, и наступила пора экзаменов. И Ваня готовился к ним. Готовился столь усердно и исступленно, что это его подвижничество отметила сама Система: «Интеллект +1». Впрочем, и на строгих экзаменаторов Иван Лудильщиков тоже достойное впечатление произвел. О чем свидетельствовал красноватым цветом своим «Выпускной Аттестат с Отличием», выданный на его имя июня двадцатого числа года одна тысяча девятьсот первого.
Уровень 4.
Очки опыта\ до следующего уровня:566\800
Класс:
Основные характеристики:
Сила 6
Ловкость 10
Выносливость 10
Интеллект 13
Дух 15
Дополнительные характеристики: откроются на 5 уровне.
Навыки: откроются на 5 уровне.
Мана 150\150
Магические конструкты: Малое исцеление.
Глава 4
Уф! Кажись, тронулись! — Ваня с интересом смотрел за уплывающим из-под окон перроном. Алексей устроился на диванчике напротив и тоже смотрел в окно. Целых три дня нервотрепки. Начиная с причитаний матушки о том, как же он там будет вдали от семьи, один одинешенек, и заканчивая длинным забегом с мешком и чемоданом в руках от их дома до набережной, где своих пассажиров поджидают пролетки с извозчиками. А все потому, что знакомый извозчик, с которым было оговорено еще накануне, взял, да и не приехал к назначенному времени. А паровозу ведь не объяснишь, что извозчик запировал. Он, паровоз, прогудит три раза, да и отправится в дальний путь — дорогу до Москвы без всякого Ивана Лудильщикова. Едва успели! Алексей, дожидавшийся его на вокзале, даже высказал все, что думает о таком товарище, который заставляет за себя волноваться. Чуть не поссорились. Благо не успели, загружаться в вагон надо срочно было. Уже второй гудок прозвучал, и усатый проводник в дверях их вагона, окрашенного в веселый желтый цвет, поторапливал.
Немного отъехали от своей станции, проводник пришел, билеты проверять. Осмотрел так критически Ванин билет и в своем компостере его щелкнул. А потом точно также и с Алешкиным билетом обошелся. И начал учить, куда их поклажу в купе укладывать полагается, чтобы на дороге не мешалась. А перед тем, как покинуть помещение еще поинтересовался, не желают ли молодые господа чаю. Господа не желали. У них домашние пирожки места в животах пока еще не освободили для чая.
Так и ехали первое время, не разговаривая, только в окна глазели. А на следующей станции в их купе подсели еще двое. Один молодой, в картузе, косоворотке атласной и ярко начищенных сапогах, воняющих ваксой, а второй тихий, благообразный, в очках. Не иначе учитель какой или доктор. Сразу грусть — тоска по оставленному отчему дому у Вани улеглась, как начал молодой с ними болтать, знакомиться. Представился Николаем. Тоже, как и они едет в Санкт-Петербург, который он называл панибратски «Питер». Там у него живет пассия, женщина приятная во всех отношениях, с которой Николай собирался связать свою дальнейшую судьбу. А дальше шло длинное описание достоинств этой пассии по имени Таисия. Пожилой представился Владимиром Ильичом, в разговоры не вступал и только морщился слегка, когда говорливый Николай совсем уж расходился во фривольных описаниях своей барышни.
А потом, непонятно как, но разговор переключился на то, куда они с Алешкой путь держат. Точнее, Ваня то помалкивал, зато Алешка болтал за обоих. Он и про их намерение поступить в выбранные училища поведал и про Ванин аттестат с отличием. После этого и пожилой оживился, начал расспрашивать про то, сколько у Вани в Интеллекте указано. Ваня ответил честно. Очень приятно ему было такое внимание
А потом все дружно поснедали взятыми с собой в дорогу харчами и начали на отдых устраиваться. Делать-то все равно нечего. Парни на верхние полки залезли, хотя в их билетах и были указаны нижние места. Но не правильно это, пожилого дядечку на верхотуру загонять.
Проснулись, уже за окном темнело, поезд стоял на какой-то станции.
— Казань. Долго здесь стоять будем. В паровоз воду набирать станут, да и горячую пищу тут паровозные бригады обычно по очереди принимают. — Объяснил Владимир Ильич, заметив Ванин интерес к обстановке за окном.
— Что, ученики, выспались? — Поинтересовался их состоянием Николай, четвертый попутчик. — Зря вы так рано спать улеглись, чем ночью заниматься будете.
— Еще раз поспим, — ответил Алешка, сопровождая свой ответ широким зевком.
— Ну, да, ваше дело молодое, — Поддержал высказывание Алексея Владимир Ильич. — Это у нас, стариков, вечная бессонница.
— Да какой вы старик? — Заспорил с ним Алешка, и остальные присутствующие в купе согласно угукнули.
Долго стояли на станции. Успели и чая похлебать, который в граненых стаканах с посеребренными подстаканниками к ним принес услужливый проводник. А поезд все стоял себе на путях.
— А давайте в карты играть! — Вдруг предложил Николай, достав откуда-то из саквояжа потрепанную колоду. — Чисто для интереса, по грошику.
— Я не умею, — отказался Ваня. — Не то, чтобы он на самом деле совсем не умел, все же правила нескольких самых распространенных игр знал, но разное он слышал про жуликов, обирающих в поездах при помощи карт таких вот легковерных простаков.
Отказался от игры и Владимир Ильич, а Алексей согласился, принялся шарить в своей сумке, где у него был мешочек с мелочью притырен.
Так и сидели, двое неспешно перебирали карты, а двое просто смотрели за играющими. Других развлечений все равно не наблюдалось.
Наконец, паровоз пронзительно загудел, пол вагона дрогнул, и поезд вновь повез их куда-то в ночную мглу.
— Блин! Не везет мне что-то сегодня! — Воскликнул Николай, в очередной раз, проиграв своему более молодому партнеру. Не став снова раздавать на очередной кон, убрал колоду в саквояж, взамен выудив оттуда бутылку с золотистым содержимым. — Предлагаю всем распить эту бутылочку за такого молодого меня. Уже завтра распрощаюсь я со своей холостяцкой свободой.
— Не-не! Я не пью алкоголь! — Заспорил было Ваня, но вскоре сдался под напором обаяния их еще на один день холостого путника.
Бутылку разлили по стаканам, из которых не так давно пили чай. Николай еще выложил на столик кулечек с карамельками.
— Если вино кому-то покажется слишком кислым, подсластите. Хотя, вроде, я и неплохое винцо в лавке старого Изи выбирал. — Извиняющимся тоном пояснил он.
Пить залпом не стали, сидели, смаковали, в самом деле, кисловатый напиток, и болтали ни о чем. Вино мягко прилило в голову, сделав весь окружающий мир уютным и дружелюбным.
В себя Иван приходил медленно и натужно. Сначала возникло просто ощущение, что что-то с окружающим его пространством сильно не так. Потом проснулось обоняние. Очень зря оно проснулось, потому что вдыхать тот кислый спертый воздух было вовсе даже не удовольствием. Почти одновременно стал ощущаться явный дискомфорт от саднящей боли в запястьях. И все! Темнота перед глазами никуда исчезать не собиралась. А потом заработала память. Они ехали на поезде в Москву! И стук колес о стыки рельсов стал уже настолько привычным, что осознанно и не ощущался. А теперь этого стука колес не было! И на тесное купе с его диванчиками окружающее Ваню пространство совсем не походило. Вывод: он, Ваня, уже больше не в поезде!