PocketBook 301 Plus
Шрифт:
Кто в игре?
Гесер – организатор и вдохновитель. Ольга – его любовница, проштрафившаяся волшебница, консультант. Светлана – старательно пестуемый исполнитель. Я – одно из орудий ее воспитания. Игната, Тигренка, Семена, всех остальных Светлых можно в расчет не брать. Это тоже орудия, но второго плана. И рассчитывать на них я не могу.
Темные?
Разумеется, они участвуют, но не в явном виде. И Завулон, и все его подручные обеспокоены появлением в нашем лагере Светланы. Но впрямую они ничего сделать не могут. Либо пакостить исподтишка, либо готовить сокрушительный удар, который поставит Дозоры на грань
Что еще?
Инквизиция?
Я побарабанил пальцами по подлокотнику шезлонга.
Инквизиция. Структура над Дозорами. Она рассматривает спорные случаи, наказывает оступившихся – с любой стороны. Она бдит. Собирает данные о каждом из нас. Но ее вмешательство – редчайший случай, да и сила ее – скорее в скрытности, чем в боевой мощи. Когда Инквизиция рассматривает дело о достаточно могучем маге, она привлекает боевиков со стороны Дозоров.
И все-таки Инквизиция замешана. Я шефа знаю. Он из всего извлекает по меньшей мере две-три выгоды. И недавняя история с Максимом, диким Иным, Светлым, ушедшим работать в Инквизицию, тому пример. Шеф натаскал в этом деле Светлану, дал ей уроки самоконтроля и интриги, но попутно выявил нового Инквизитора.
Знать бы, к чему готовят Светлану!
Пока я иду в темноте. И что самое страшное – удаляюсь от Света.
Я надел наушники, закрыл глаза.
В эту ночь дивным цветомраспустится папоротник,В эту ночь домовые вернутся домой,Тучи с севера, ветер с запада,Значит, скоро колдунья махнет мне рукой.Я живу в ожидании чуда, как маузер в кобуре,Словно я паук в паутине,Словно дерево в пустыне,Словно черная лиса в норе.Я рискую. Я очень рискую. Великие Волшебники идут по своим, но даже они не рискуют идти против своих. Одиночки не выживают.
Я бежал сквозь подзорные трубыот испуганных глаз детей,Я хотел переспать с русалкой,но не знал, как быть с ней,Я хотел обернуться трамваеми въехать в твое окно,Ветер дует с окраин, нам уже все равно,Ветер дует с окраин, а нам уже все равно.Будь моей тенью, скрипучей ступенью,цветным воскресеньем, грибным дождем,Будь моим богом, березовым соком,электрическим током, кривым ружьем.Я был свидетель тому, что ты ветер,ты дуешь в лицо мне, а я смеюсь,Я не хочу расставатьсяс тобою без боя, покуда тебе я снюсь.Будь моей тенью…Рука легла на мое плечо.
– Доброе утро, Света, – сказал я и открыл глаза.
Она была в шортах и купальнике. Волосы влажные и аккуратно уложены. Наверное, душ приняла. А я, свинья, даже не подумал.
– Как
– Нормально. А ты?
– Ничего. – Она отвернулась.
Я ждал. В наушниках наигрывал «Сплин».
– Чего ты от меня ждал? – резко спросила Света. – Я нормальная, здоровая, молодая женщина. У меня с зимы мужика не было. Понимаю, ты вбил себе в голову, что Гесер нас свел, как лошадей на случку, вот и уперся.
– Ничего я не ждал.
– Тогда извини за неожиданность!
– Ты почувствовала мой след в комнате? Когда проснулась?
– Да. – Светлана с трудом вытянула из узкого кармана пачку сигарет, закурила. – Я устала. Пусть я только учусь, а не работаю, но устала. И приехала сюда отдыхать.
– Ты ведь сама заговорила о наигранном веселье…
– А ты и рад был подхватить!
– Верно, – согласился я.
– А потом пошел жрать водку и строить заговоры.
– Какие еще заговоры?
– Против Гесера. И против меня, между прочим. Смешно! Даже я почувствовала! Не считай себя великим магом, который…
Она осеклась. Но слишком поздно.
– Я не великий маг, – сказал я. – Третья ступень. Может быть, вторая. Не дальше. У каждого свои рамки, которые не переступить, даже если тысячу лет проживешь.
– Извини, я не хотела тебя обидеть, – растерянно сказала Света. Опустила руку с сигаретой.
– Брось. Мне не на что обижаться. Знаешь, почему Темные так часто образуют семьи, а мы предпочитаем искать жен и мужей среди людей? Темные легче переносят неравенство и непрерывную конкуренцию.
– Человек и Иной – это еще большее неравенство.
– Это уже не считается. Мы – два разных вида. Тут ничего не считается.
– Я хочу, чтобы ты знал. – Светлана глубоко затянулась. – Я не собиралась заводить дело так далеко. Ждала, что ты спустишься, увидишь, приревнуешь.
– Извини, я же не знал, что должен ревновать, – искренне покаялся я.
– А потом как-то все закрутилось. Я уже не могла остановиться.
– Да все я понимаю, Света. Все нормально.
Она растерянно посмотрела на меня:
– Нормально?
– Конечно. С кем не бывает. Дозор – одна большая и крепкая семья. Со всеми вытекающими последствиями.
– Какая ты скотина, – выдохнула Светлана. – Антон, ты бы посмотрел сейчас на себя со стороны! Как ты еще оказался с нашей стороны!
– Света, ты же пришла мириться? – удивленно спросил я. – Так вот, я мирюсь. Все нормально. Ничего не считается. Это жизнь, и в ней всякое бывает.
Она вскочила, секунду буравила меня ледяным взглядом. Я часто и растерянно моргал.
– Идиот, – выпалила Светлана и пошла в дом.
Так чего ты ждала? Обиды, обвинений, грусти?
Впрочем, это не важно. Чего ждал Гесер? Что изменится, если я выйду из роли невезучего возлюбленного Светы? Это место займет кто-то другой? Или ей уже пора остаться одной – одной наедине с великой судьбой?
Цель. Я должен знать цель Гесера.
Рывком поднявшись с шезлонга, я вошел в дом. И сразу же увидел Ольгу. В гостиной она была одна. Стояла перед раскрытыми витринами с мечами, держала на вытянутых руках длинный узкий клинок. Смотрела на него, нет, так не смотрят на антикварную игрушку. Тигренок, наверное, тоже смотрит на свои мечи похожим взглядом. Но для нее эта любовь к старому оружию абстрактная. Для Ольги – нет.