Под барабанный бой
Шрифт:
— Пригодится, чтобы набивать трубку!
Раздался свист. На зов слуги явились несколько человек, похожих на тех, что дрались с капралом. Оказавшись один на один с полудюжиной вооруженных бандитов, толстяк понял, что может спастись только бегством. «Придется убегать во второй раз», — подумал зуав и, резко повернувшись на каблуках, ринулся в коридор. Он побежал на голос Раймона и нашел его в столовой. Комнату, где они недавно трапезничали, трудно было узнать: мебель перевернута, посуда разбита, вино и ликеры из опрокинутых бутылок вытекли на пол.
Старый солдат сражался с тремя громилами.
— Странный дом, —
Он опрометью кинулся к сложенным в углу вещмешкам и карабинам. Схватив оружие, он, не прицеливаясь, пальнул в одного из стражников. Массивное тело рухнуло на пол. Остальные в замешательстве отступили. Толстяк тем временем отбросил карабин, схватил другой и еще один кинул Раймону. Старый зуав поймал оружие на лету. Обозный направил его на нападавших.
— Убирайтесь отсюда, мерзавцы! — Бандиты один за другим выскочили из зала.
— Проклятое место! Надо сматываться! — босеронец, чувствуя, как страх снова овладевает им.
— Где капрал?
— Бежим за ним!
Друзья выскочили из столовой. В коридоре было тихо и пустынно. Повернув за угол, они оказались в слабо освещенном тупике. Вдруг пол стал уходить из-под их ног, и оба зуава почувствовали, что проваливаются в пустоту…
Франкур не воспринял свое заключение серьезно. Не выпуская из рук вил, он прошелся по конюшне, осмотрел пустующие стойла, заглянул под подстилки, простучал стены и пришел к выводу, что единственный выхoд наружу — дверь. Зуав пнул ее ногой, толкнул плечом, поддел вилами — никакого результата. Он достал клинковый штык и, вставив его под замок, попытался расковырять дерево. Оно оказалось твердым, как железо. Вдруг — крак! — лезвие штыка обломилось.
— Тысяча чертей! Что же делать? Если бы окна располагались не так высоко… Будет метров шесть от земли…
Зуав влез на кормушку, а затем — на перегородки боксов [112] .
— Да… остается еще метра три… Проклятье! Стены скользкие, как кость, ни единой зазубринки… По ним только африканские ящерицы могут взобраться.
Капрал раздраженно мерил шагами вымощенный каменными плитами пол конюшни. Время шло к вечеру. Вспомнились товарищи, «Что с ними могло случиться в этом чертовом дворце, полном тайн и преступлений?»
112
Бокс — здесь: отдельное стойло в конюшне.
Наступили сумерки. Пустой желудок давал о себе знать. Рядом мычали мулы.
— Похоже, здесь не я один голодный, — усмехнулся Франкур.
Он вспомнил, что у входа видел два больших ящика с овсом и кукурузой.
Наполняя кормушки, зуав запихнул горсть кукурузы себе в рот. Пища парнокопытных оказалась пресной и невкусной, но голод утоляла. Что ж, на войне как на войне!
В углу капрал обнаружил медный кран. Наполнив ведро до краев, он попил сам и напоил животных.
С наступлением ночи молодой человек сгреб в кучу кукурузные листья и улегся на них, не выпуская из рук вил, с твердым намерением не спать. Однако наш герой не долго противился искушению закрыть глаза, сказалось напряжение прошедшего дня.
Сон длился не долго. Чуть слышное шуршание по каменным плитам пола разбудило капрала, и он инстинктивно потянулся за
— Синьор Франкур… Это вы? Это действительно вы?
Молодая стройная женщина в изящном темном плаще осветила пленника фонарем. Капрал отбросил в сторону грозное оружие и шагнул к ней навстречу.
— Синьорина Беттина! Как я счастлив видеть вас!
ГЛАВА 7
Сладкие мгновения. — Побег. — В часовне. — Подземные ходы дворца. — Кто такая синьорина Беттина. — В тайном убежище. — Заговорщики не знают, что их подслушивают. — Члены «Тюгенбунда». — Новый заговор, новые угрозы против жизни суверенных особ. — Тайное убежище обнаружено.
Юная итальянка подала зуаву руку, и тот пылко припал к ней губами.
— Ваше появление всегда связано с трагическими обстоятельствами, — голос молодого человека слегка дрожал от волнения. — В минуты смертельной опасности…
— Которой вы пренебрегаете со свойственным всем французам безрассудством.
— Воспоминание о вас не покидало меня с того самого дня, как вы спасли мне жизнь…
— Друг мой, — прервала девушка излияния влюбленного зуава, — дорога каждая минута. Пойдемте скорее, иначе будет поздно.
— Но, синьорина…
— Нужно, чтобы они поверили, будто вы бежали без посторонней помощи. Придумайте что-нибудь.
Франкур огляделся. Лошади в конюшне были привязаны кордами [113] , протянутыми от недоуздка [114] сквозь специальное отверстие в яслях к деревянному чурбану. Франкур осторожно отвязал все корды и связал одну с другой. Получилось классическое орудие побега — длинная веревка с узелками. Юноша привязал веревку к вилам, предварительно отломав от них ручку, и забросил в узкое окно. Затем попробовал подтянуться на руках.
113
Корда — веревка, на которой лошадь заставляют бегать по кругу для выездки (приручения и обучения).
114
Недоуздок — узда без удил (двух стальных стержней, соединенных цепочкой и вкладываемых в рот лошади для управления ею).
— Видите, синьорина! Я мог бы вылезти таким способом…
— И не успели бы сделать двух шагов, как вас бы закололи… Идемте, нам пора!
Беттина достала из велюрового ридикюля, который прятала в складках плаща, два пистолета.
— Это для обороны! — сказала она, протягивая оружие Франкуру. — А теперь вперед!
— Постойте, синьорина… Одно слово!
Девушка вопросительно взглянула на капрала.
— Говорите!
— Где ребенок?
— Разве он не у зуавов?
— Его украли… прошлой ночью.