Под чужим именем
Шрифт:
После недолгих раздумий леди Андреа кивнула:
— Конечно, ваше высочество. Я попрошу секретаря его величества перенести встречу, если это возможно, а еще закажу для вас копии документов, которые будут сразу же высланы вам.
Когда леди Андреа ушла, Ханна проверила, не поступили ли на ее мобильный телефон новые звонки или сообщения. Ничего.
Ханна отправила Эммелине очередное сообщение: «Что случилось? Где вы?»
Сжав телефон в руке, Ханна начала ждать звонка. Но время шло, а Эммелина молчала. Пять, десять, пятнадцать минут… И с
В апартаменты вернулась запыхавшаяся леди Андреа:
— Ваше высочество, его величество не может перенести сегодняшнюю встречу. Он напоминает вам, что две недели назад вы одобрили условия соглашения.
— Да, — ответила Ханна, — но я плохо себя чувствую и не могу с ним встретиться, а тем более что-то подписывать. Передайте мои извинения… — Тут телефон Ханны зажужжал. Сообщение от Эммелины. Слава богу! Наверное, она только что приземлилась. Все будет хорошо. Нужно только отложить подписание на час или два, чтобы Эммелина успела добраться до дворца. — Спросите, пожалуйста, нельзя ли перенести подписание на время после обеда. Я уверена, что к тому времени моя головная боль пройдет.
Как только леди Андреа закрыла за собой дверь, Ханна начала читать сообщение Эммелины.
«Не смогла получить разрешение на вылет вчера вечером».
О нет! Неужели Эммелина еще даже не вылетела из Флориды? Со слезами на глазах она дочитала оставшуюся часть сообщения:
«Пытаюсь получить его сейчас. Не нервничайте. Скоро приеду.
Не нервничать? Ханна едва удержалась от искушения швырнуть телефон на пол.
— Нет! — прохрипела она, пытаясь сдержать слезы. — Нет, нет, нет!
Она была в такой ярости и замешательстве, что не услышала стук в дверь и не заметила, как она открылась.
Даже ничего не услышав, она сразу почувствовала, что больше не одна. По ее телу побежали мурашки. Комнату наполнила совершенно другая, новая энергия.
Это был Зейл. И он был расстроен.
Выражение его лица было неожиданно гневным. Почему он так рассержен? Неужели потому, что она отложила подписание контракта? Но это было бы странно…
— Что случилось? — спросила она.
— Что происходит? — властным тоном задал встречный вопрос Зейл, приближаясь к ней и смотря ей в глаза.
Она нервно вздохнула. Неужели это тот самый человек, который страстно целовал ее накануне вечером? Тот, с которым ей так не хотелось расставаться?
— Я не понимаю, — ответила она, отступая назад.
Зейл продолжал приближаться к ней, распространяя вокруг себя волны напряжения.
— Я тоже не понимаю. — Его тон был отрывистым и резким. — Объясните мне, почему вы отменили встречу.
Ханна наткнулась на кофейный столик между диваном и креслами — отступать было больше некуда.
— Я проснулась с головной болью, которая становится все сильнее.
— Сомневаюсь, что вы не выдержали
— Но я не могу пойти. Голова так болит, что я даже читать не в силах.
— Тогда я прочитаю вам текст.
Его язвительность задела ее. Почему он столь груб?
— Уверена, мы можем отложить…
— Нет.
— А почему нет? — таким же резким тоном спросила она.
Он смотрел на нее изучающим взглядом. Его вьющиеся волосы были темными, но не черными, а цвет глаз — где-то между карим и золотистым. На нем был черный костюм и белая рубашка с расстегнутым воротом. Тонкие, точеные черты его смуглого лица казались еще резче при солнечном свете.
Гладиатор. Воин. Король.
— Потому что, — медленно и четко произнес он, — во дворец приехали адвокаты, и соглашение должно быть подписано сейчас.
— Даже если я плохо себя чувствую?
— А я-то уже думал, с играми покончено.
— Я не играю…
— А чего же вы хотите сейчас? Собираетесь повысить ставки? Потребовать десять миллионов за каждого ребенка? Или еще что-то?
— Вы с ума сошли?
— Нет. Просто я хорошо знаю ваши игры, Эммелина.
— Вы ошибаетесь. Я не собираюсь ничего менять и не прошу ничего, кроме как дать мне время выпить лекарство и прилечь.
— В чем дело?
— Я же сказала — у меня болит голова.
— Правда? — насмешливо ответил он, рассматривая ее с головы до ног.
— Да, — ответила она, смотря ему в глаза с вызовом. Ее отец был жестким человеком, без лишних сантиментов. Он не терпел дураков, но считал, что мужчина должен быть джентльменом. А Зейл Патек проявил к ней откровенное неуважение. — Если вы мне не верите, можете вызвать врача. Надеюсь, он развеет ваши сомнения, ваше величество.
— В этом нет необходимости, — сухо ответил он.
— Почему нет? Я вижу, вы сомневаетесь в моей честности и добросовестности!
— Я ни в чем не сомневаюсь.
— Сомневаетесь. Более того, вы нагрубили мне. Из-за чего? Всего лишь из-за брачного контракта!
Его глаза сверкнули.
— Мы составили контракт по настоянию вашего отца, и стоило это огромного труда и денег. Так что меня тут упрекать не в чем.
Ханна побледнела. Неужели контракт был идеей отца Эммелины?
— Все приехали сюда ради вас, — добавил Зейл. — Пять адвокатов, двое из которых приехали из вашей страны, а двое других — и вовсе из-за океана, а теперь я велю им отправиться в свои комнаты и сидеть без дела до завтрашнего утра?
Он прав. Но подписать контракт от имени Эммелины? Нет, это невозможно.
— Именно, — твердо ответила она. — Так вы и должны поступить, если ваша будущая королева больна и не может прийти на встречу.
Зейл вздохнул.
— Простите, ваше высочество, — сквозь зубы произнес он. — Я не хотел вас обидеть. Ваше здоровье для меня важнее всего, а остальные вопросы подождут. — Король холодно поклонился и вышел из комнаты.
Глава 4