Под гнетом страсти
Шрифт:
— Анжелика, иди же танцевать, ты же танцуешь.
Слова эти были сказаны громко, и ее сейчас же обступила толпа молодежи. Пришлось согласиться, и Анжелика, положив руку на плечо Шадурского, унеслась с ним в вихре вальса.
— Настоящая Ange, — сказал один гвардейский офицер, товарищ Владимира, — имя как нельзя больше подходит к ней.
— Как она танцует! — воскликнул его собеседник, с восторгом смотря на мелькнувшие мимо него маленькие ножки.
Действительно, Анжелика говорила неправду, что не умеет танцевать. Она танцевала грациозно и легко. Молодые люди, увидев ее танцующей, наперерыв стали приглашать ее и не давали ей покоя до тех пор, пока она, вся запыхавшаяся, не упала в кресло и не заявила, что больше не может.
Танцы, всеобщий восторг совсем закружили ее, и она, стараясь хоть на один вечер забыть свою тоску, со страстью отдавалась охватившему ее опьянению.
Сыграли ритурнель кадрили.
Анжелика танцевала с Облонским. Сев на место, она увидела Владимира, стоявшего в дверях и смотревшего на нее.
Встретив ее взгляд, он отвернулся и, подойдя к Елен, повел ее танцевать.
Визави Анжелики были Ртищев и Лиза Горлова.
Всякий раз во время фигур Анжелика, встречаясь с Александром Михайловичем, дружески улыбалась ему и пожимала руку.
Голова молодого человека горела, он не спускал с нее своих отуманенных страстью глаз.
Облонский тоже терял голову.
Красавица бессознательно во время всей кадрили кокетничала с ними обоими.
Обмахиваясь веером, она пошла в гостиную. Облонский шел за ней.
Лора стояла у дверей с двумя молодыми людьми. Увидев князя, она вспыхнула, сдвинула брови и с ненавистью взглянула на Анжелику.
Сев в кресло у окна, Анжелика воскликнула, порывисто махая веером:
— Господи, какая жара! Не пойду танцевать ранее, нежели совсем не отдохну.
Она взяла винограда с подноса проходившего мимо лакея.
Они сидели в гостиной вдвоем с князем, весело смеясь и разговаривая.
Не видя Анжелики в зале, граф Владимир пошел ее искать.
Застав ее в гостиной вдвоем с Облонским, он круто повернулся и прошел в столовую.
Он был зол, сам не зная на что.
Бродя по комнатам, он злился все более и более и нетерпеливо спросил сестру, отчего так долго не начинают кадриль.
Кадриль началась. Владимир смотрел, с кем танцует Анжелика, но ее в зале не было.
Он пошел в гостиную и увидал ее на том же месте с князем.
— Что же вы не танцуете? — почти грубо спросил он.
— Не хочу, я уже отказала четверым, — сказала она, встала и, взяв под руку князя, пошла в зал.
Владимир отправился за ними и в дверях столкнулся с гвардейским офицером.
— Что с тобой? — удивился последний, взглянув на нахмуренное лицо товарища.
— Ничего, — угрюмо ответил молодой граф. — Почем я знаю.
— Если ты не знаешь, так я тебе скажу, — заметил гвардеец, пристально смотря на его глаза, злобно следившие за удаляющейся парой, — ты, дружище, без ума влюблен в красавицу смуглянку; я весь вечер следил за тобой. Губа-то у тебя не дура!
И засмеявшись, молодой человек пошел к буфету.
С минуту Владимир стоял как окаменелый.
Так вот что значит сегодняшний гнев на все и на всех, странное душевное состояние все последнее время! Товарищ открыл ему глаза. Да, он любит это чудное черноглазое созданье, любит всем своим существом, несмотря на ее очевидную холодность, сухое, резкое обращение.
Он встал за жардиньерку и оттуда смотрел на танцующих.
"Где же Анжелика? Облонский танцует с Лорой, и ее нет".
Он уже хотел идти, как она подошла и, не заметив его, облокотилась на ту же жардиньерку.
Он побледнел от волнения, чувствуя ее близость и созерцая дивную красоту молодой девушки.
Сейчас же после кадрили начался вальс.
Мимо Анжелики пронеслись Раковицкий с Елен. Она с удивлением посмотрела на них. Они почти не расставались весь вечер. Она решила в уме отыскать Ртищева и сказать ему, чтобы он заметил Раковицкому, что его ухаживанье может быть неприятно графу Владимиру, но ее пригласили и она среди танцев позабыла о своем намерении.
Когда, раскрасневшаяся, со сверкающими, как два черных бриллианта, глазами, она после вальса прошла отдохнуть в гостиную, Александр Михайлович, видимо, ее дожидавшийся, быстро пошел за ней.
— Не правда ли, весело? — спросила она, садясь на потонувший в цветах диванчик и давая ему место около себя.
— Анжелика Сигизмундовна, — начал он, не отвечая на ее вопрос, — мне нужно вас спросить… то есть сказать вам, что… что я…
Он запутался и запнулся.
— Что такое? — с удивлением посмотрела на него Анжелика.
— Я… я люблю вас, — прошептал он, со страстью и мольбою смотря на нее, — люблю больше всех на свете… Анжелика… скажите… вы не сердитесь, могу я надеяться? — с тревогой продолжал он, так как она молчала.
Жалость наполнила ее сердце.
Она ласково взяла его за руку.
— Друг мой, я всегда уважала и любила вас… как брата, — поспешно добавила она, — я знаю, чувствую, что вы искренно любите меня, но…
Она опустила глаза, и выражение страдания пробежало по ее лицу.
— Я люблю другого, — глухо закончила она.
— Кого? — спросил он, не замечая, в порыве отчаяния, как неделикатен его вопрос.
Она выпустила его руку.
— Это касается только меня одной, — холодно сказала она, но, увидав муку на его лице, уже мягким тоном добавила:
— Забудьте меня, Александр Михайлович; ни вы, ни я не виноваты в случившемся.
Он поклонился и поцеловал ее руку, с трудом сдерживая свое волнение.
Он понял теперь, почему она была так печальна последнее время. Она любит и не любима.
"Но как возможно не любить ее?"
Все оживление исчезло с ее лица. Признанье Ртищева напомнило ей действительность.
Услышав звуки музыки, она вскочила и, взяв его под руку, сказала:
— Мы, кажется, с вами танцуем котильон? Пойдемте, голубчик, наше визави нас, верно, уже ждет.