Под грифом «секретно»
Шрифт:
Ты путаешь звёздное небо с его отражением в луже…
Второй раз уже не получится создать первое впечатление…
В каждом человеке слишком много граней, чтобы мы могли судить друг о друге по первому впечатлению, или по двум-трём признакам.
Надо уметь производить впечатление, а вовсе не просить.
Так она отдалилась от меня ещё дальше, в то время пока мы отдыхали, болтая, купаясь и загорая с хмельными напитками — такой вот сюрреализм. Затем к озеру метрах в ста от нас подошла другая компания. Один из них поднял вверх руку, приветствуя нас, я ответил тем же, и он двинулся в нашу сторону.
Привет всем. Степан. Мы там возле воды расположились. Мешать не будем.
Привет. Виктор. Конечно, мы тоже не будем мешать. — ответил я, пожимая протянутую руку.
Если,
А почему они должны сейчас заявиться? Вы с кем-то сцепились по пути сюда? Или есть какой-то конфликт? — спросил Юра.
Нет, просто на всякий случай, ведь двумя группами будет проще отбиться.
Тогда конечно, мы впряжёмся. — подытожил я.
На следующий день я в очередной раз оказался в симуляции, и уже был точно уверен, что дело тут в усатом полковнике. Снова был душный затерянный в песках полуразрушенный город. Командовал опять я. Ну что ж, подумал я, не рой другому яму — сам в неё попадёшь. И вместо того, чтобы окапываться у места высадки, я, быстро осмотревшись через прицел винтовки с крыши, повёл всех, нагруженных по самое не балуй, быстрым маршем к другой группе лагерных. По пути мы нашли несколько серых от грязи простыней и, соорудив из них и палок несколько флагов, минут через 20 бега уже приближались к чужим укреплённым позициям. Белый флаг сработал и по нам так и не открыли огонь, лишь чья-то пуля просвистела рядом, давая понять, что мы на мушке. Там царила такая же суматоха, как царила бы и у нас, не отправься мы в путь. Внутрь дома, куда нас вёл провожатый, вошёл я один, где вдруг встретился со своим новым знакомым — Михаилом Верещагиным из соседнего лагеря. Побуравив меня с секунду-другую своим показным грозным взглядом он вдруг широко ухмыльнулся и, шагнув вперед, мощно обнял:
Ну здравствуй, Витя! Наслышан уже о тебе, не сидишь сложа руки! С чем пожаловал?
Здарова, медведь, кости переломаешь… — простонал я, на что он усмехнулся, и перестал меня похлопывать по спине. — У нас ещё где-то 40 минут до штурма, предлагаю не терять время, а устроить общую линию обороны. Можем успеть собрать ещё несколько отрядов и окопаться в центре города.
Здравая идея. Согласен. — пробасил он не раздумывая.
Обсудив ещё с минуту детали, мы отправили свежего гонца из отряда Михаила дальше на восток, двух самых быстрых и выносливых с только что сделанными флагами на север, им предстояло пробежать весь город к северным позициям, возможно им попадётся машина на ходу, и одного на запад, откуда мы пришли — я не был уверен, что кто-то согласится и на момент выхода у нас не было белого флага. Затем мы двумя отрядами помчались на северо-запад к центру города. Нам нужно было найти подходящее место и начать его укреплять. По пути в узких местах мы иногда устанавливали мины, и ставили растяжки, тоже самое требовалось и от других отрядов.
Через час, когда из разных концов города уже доносились редкие взрывы мин и профилактическая танковая стрельба, наша объединённая группа составляла девять отрядов. Дело продвигалось быстро, учитывая, что два отряда уже объединились. Один же отряд отказался присоединяться, мотивировав свой отказ тем, что они не станут сами лезть в окружение, и лучше при случае ударят в тыл нападающим. Так как мы двигались быстрым маршем, а наши противники были вынуждены идти медленно, проверяя дороги и дома, времени подготовиться к обороне у нас было предостаточно. К тому моменту, как показался неприятель, мы были во всеоружии, имея план действий, зная пути отхода с позиций, обладая маршрутами быстрых вылазок в тылы и хорошо замаскированными перекрёстными огневыми точками. Мы даже выложили баррикады на улицах, при этом их заминировав. В обсуждении тактики я принимал лишь опосредованное значение, не имея опыта, тем не менее на меня оглядывались, интересуясь моим мнением — по словам Михаила, уже все от своих кураторов в курсе, что я дважды победил во всех своих двух симуляциях, поэтому споря и высказываясь по поводу тактики, от меня ждали одобрения или критики. Меня, естественно, полностью устраивал такой подход — я был будто именитый военачальник родственных
Необезвреживаемые мины противник обезвреживал рядовой пехотой, однако большинство танков дымились далеко от наших позиций — тактика с редким количеством мин на больших расстояниях сработала, и солдаты их очень часто пропускали. Те же танки, что приближались к нам нещадно уничтожались из множества скрытых точек. Мы экономили патроны и гранаты, отрезали их группы и расстреливали перекрёстным огнём, делали вылазки в тыл и держались так двое суток. Спали мы попеременно, готовые сразу вскочить и вступить в бой. Усталость накапливалась в геометрической прогрессии и мне было очень интересно, как выдерживают наши противники, и каков их боевой дух. И вот по окончанию вторых суток прозвучал долгожданный гонг — их полковник был экстренно выдернут из игры с сердечным приступом, как мы потом узнали. Также потом нам стало известно, что за три провала его понизили в звании и на замену его части появилась часть национальной гвардии с её главой Болотовым, бывшим охранником президента, который воровал миллиарды на закупках для своей гвардии, и, уже по слухам, с трудом умел читать.
Но в то время мы этого не знали, да и нам было всё равно как тогда, так и потом, разве что появилось ощущение удовлетворения от хорошо сделанной работы. Сразу после гонга мы встретились в столовой комплекса, где, не смотря на протесты охраны, громко радовались и обнимались как после победы в затяжной и кровопролитной войне. Вернувшись в ставший уже родным лагерь, я сразу же, не обращая внимания на поздравления, завалился спать в своей комнате в офицерском домике. Когда же я проснулся, то узнал, что у нас появился весьма неприятный сосед…
***
(Отрывок переписки)
Довожу до вашего сведения, что здание, построенное 4 месяца назад и переданное мне, являлось аварийным, мне пришлось потратить на его ремонт, замену труб и укрепление разваливающихся стен финансы, выделенные на исследование. Отчёт о тратах прилагаю, и, как вы понимаете, настойчиво рассчитываю как на компенсацию, так и на суровое наказание для виновных в срыве плана и обременении меня задачей по ремонту.
***
(Отрывок из статьи оппозиционной СМИ на их канале в мессенджере «телега»)
Вчера был задержан директор компании «Газлеснефтьтырь», являющейся дочерней компанией «Нефтьнашпромхап» за многомиллиардные хищения при строительстве государственных объектов. С поста директора он уже уволен. Глава «Нефтьнашпромхап» уже назвал его невиновным и сообщил, что он был уволен неделю назад по собственному желанию. Пресс-служба ЗУВРМ комментарии пока не даёт. По сообщению нашего источника в НЕЕ БСКвЛНиЁКЛМН он проходит по делу как свидетель и отделается лишь увольнением, а через год для него уже есть вакантное место в совете директоров «ПРОТЕХ».
***
(Отрывок разговора)
— Чувствую себя неважно, но иду на поправку. Пообещай мне, что отомстишь этой каналье.
Глава 14. Точка невозврата.
Да ты вообще соображаешь, что это нападение спровоцирует здесь самую настоящую войну?
Мы и так не уживёмся в мире. Когда они потратят свои стартовые жетоны — начнётся мародёрство, не говоря уже про то, что мы для них как манекены, а если ударим сейчас, захватим их арсенал и продолжим так делать и дальше, то получим их полную капитуляцию. — отстаивал я перед Рымовым свою точку зрения.