Под крылом ворона
Шрифт:
— Помолчи, — обрубила его на полуслове девушка, и десятник послушно заткнулся.
После чего она подошла ко мне вплотную и присела на корточки, продолжая при этом пристально смотреть мне в глаза. Вдруг воздух вокруг нас уплотнился куполом, отделяя нас двоих от остального мира еле уловимым барьером, а ее слова зазвучали словно теперь произносились в замкнутом пространстве.
— Отвечай! Кто ты, и кому служишь? По какому праву заявился в Павелен?
Что странно, она не стала давить на меня магически, как это не стеснялись делать все встреченные мною ранее сильные маги (по крайней мере пытались). Возможно, из-за сохраняющейся неопределенности в моем статусе,
— Не знаю, что вас заинтересовало в моей скромной персоне, госпожа. Вот только, боюсь, ничего интересного рассказать я не смогу. Разве что несколько наемничьих баек и историй. Меня зовут Мазай, я возглавляю небольшой отряд наемников. И я очень благодарен за наше спасение.
— Угу, — добродушно покивала она с прикрытыми глазами, а затем вновь посмотрела на меня. — Спрошу в последний раз. Кто ты и кому ты служишь?
Жить мне хотелось, поэтому на этот раз отмалчиваться я не стал. Да и сил уже откровенно не было, с каждой секундой мое самочувствие только ухудшалось.
— Мое имя Максим, я представляю интересы М а лека.
Я даже успел уловить, как непроизвольно расширились ее зрачки, всего на долю секунды, но стало очевидно, что это имя ей знакомо. А значит, я не ошибся, и эти двое причастны к сообществу сильных этого мира. И не только этого. Вот только какие роли они играют?
— Дай руку, — спокойно сказала она, более никак не выражая свою реакцию на мой ответ.
Сопротивляться не было смысла, и я подчинился. Девушка провела ладонью по моей руке, и на миг на запястье вспыхнула печать вепрей, уже изрядно потускневшая, но все еще чернильными контурами напоминающая герб некогда грозного отряда наемников, разбившего армию северных баронств.
— Я не вижу печати слуги, — нахмурилась она. — Но силу твоего покровителя отчетливо ощущаю.
— А я и не слуга, — устало поправил ее я. — Я лишь выполняю поручение, скажем… по контракту. Не забывай, я ведь наемник.
Я даже позволил себе криво улыбнуться.
— Тогда зачем ты здесь, наемник? — мою собеседницу это похоже никак не смутило.
— Не могу рассказать всего, лишь конечную точку маршрута, — приоткрывать даже часть правды было опасно, но, с другой стороны, если бы меня вдруг захотели сейчас убить или запытать, то, боюсь, мне нечего было бы противопоставить этим двоим. — Я также не откажусь от помощи.
Еще одна неуместная улыбка в моем исполнении. Видимо, уже и сознание начинает потихоньку уплывать…
— Ну поведай же, куда держит путь столь загадочная личность? — хмыкнула девушка. — И что она забыла в такой близости от места, от которого нормальные люди стараются держаться подальше? Прямо не терпится узнать.
— Мне нужно попасть на ту сторону гор, — при этом я вяло кивнул, как мне казалось, на север. — Возможно не прямо сейчас, но в скором будущем.
— Если ты ищешь опору Моста в стылых Землях, то ты выбрал неверный маршрут. Пройти здесь тебе не удастся. Чем глубже в горы, тем сильнее прокл я тое влияние Бездны. В этом мире станет лишь на одного одержимого больше. Странно, что твой господин тебе этого не сказал.
Я не стал ее в очередной раз поправлять, не гордый. Да и сил на это уже не было. Если ей так проще поверить в мою историю и отпустить нас с миром, то пусть считает меня слугой.
— Он давно не выходил на связь, — уклончиво ответил я. — Но сейчас я припоминаю, что и он говорил про путь через Империю.
— Верно, ближе к грешской границе есть переход.
— Не поможешь добраться? — сделал я попытку. Ну а вдруг.
— Наши с тобой покровители никогда не враждовали. Но и особой дружбы между ними я не припомню. Потому, не вижу причин, по которой мне бы стоило потратить своё время и силы, чтобы помочь тебе с твоей задачей. Тем более, что мы итак уже сделали куда больше, чем нам следовало.
Девушка обвела взглядом место сражения, а также притихших людей, ждущих чем закончится скрытый от их ушей пол о гом разговор.
— Надеюсь, ты не забудешь при возможности упомянуть сиятельному М а леку, что теперь он пусть и в небольшом, но все-таки долгу перед Тремя.
— Непременно, — утвердительно кивнул я. — Назови мне свое имя, чтобы я мог ему об этом поведать.
— Полема, — коротко ответила она.
Звуконепроницаемый купол растворился, а магичка встала в полный рост и направилась к своему спутнику, который молчаливо и неторопливо, словно от скуки, ковырял в теле поверженного им смрада острием своего меча. Нечаянные спасители покинули нас также неожиданно, как и появились, будто после короткого разговора потеряли к нам всякий интерес. Пришло время подводить страшные итоги и собираться в обратный путь.
Из отряда Сивого кроме него самого не выжил никто. Без магической защиты, дарованной нам Виолой, их тела были отравлены грязной силой смрада, и к концу сражения все павшие на землю воины уже перестали дышать. Когда Сивый сам, чуть ли не ползая на четвереньках, проверял каждого из них, он не сдерживал слез. Он даже молил Виолу помочь, но та лишь отрицательно покачала поникшей головой. Со смертью демона постепенно перестали двигаться и обрубки тел, некогда бывшие личной гвардией виконта Хершеста, да и сам он закрыл глаза и окончательно испустил дух. На небольшой поляне возле оврага остались лишь мы четверо. Потрепанные, раненые и обессиленные.
Хуже всего пришлось Сивому. Он не только получил удар могучей лапой, по всей видимости, сломавшей ему несколько ребер, но и никак не мог пока принять тот факт, что все его люди погибли. А ведь это он отдал приказ преследовать тварь в ночном лесу. А теперь эти события будут преследовать по ночам его. Всю жизнь.
Наше состояние тоже было паршивым, как и настроение. Никакой эйфории от того, что мы выжили, не было. Мы с трудом передвигали ногами, поэтому о том, чтобы похоронить кого-то или, тем более, дотащить тела товарищей до оставленных на краю леса лошадей, и речи не шло. Единственное, что мы прихватили с собой, это отрубленную Рейном башку демона и срезанные Сивым нашивки с брони погибших соратников. А еще перед отправкой домой я всем сказал, чтобы про наших спасителей они молчали как рыбы. Не было никого, а если и было, то привиделось. На что все устало кивнули, прямо сейчас они были готовы согласиться с чем угодно.
До деревни я добрался уже в полусознательном состоянии. Из нас всех лишь Рейн продолжал сидеть на лошади ровно, остальные же прильнули к животным, пытаясь таким образам облегчить свои страдания. По пути Сивый дважды проблювася желчью прямо с седла, видимо, пострадали не только рёбра, но были задеты и внутренние органы.
Встречать нас никто не вышел, люди по-прежнему жались к центру поселения, и помня слова Сивого, что если отряд не вернется, то защищать близких им придется самим, покрепче сжимали дреколье и плотницкие топоры, да без устали жгли факелы. Наконец, опознав в остатках нашего воинства своих защитников, к нам навстречу осторожно вышел Митрофар.