Под крылышком у ректора
Шрифт:
– Я не знаю как! – дернулась я, чувствуя, что это не к добру.
– Ты девочка. Ты умеешь! – смотрели на меня.
– Я ее не укорачиваю! – ужаснулась я.
– Хорошо. Сиди здесь! Сейчас я кого-нибудь поймаю и отругаю. Заодно и узнаю, - послышался абсолютно серьезный голос.
Что происходит? Может, мне еще губы накрасить? Я же на кросс собираюсь, а не на свидание!
Глава тринадцатая.
Дверь за ним закрылась так, что я подпрыгнула. Далеко ходить не пришлось!
– Это что за вид! А ну быстро сняла юбку и надела, как положено! – бушевал в другом конце коридора ректор. В ответ слышался писклявый голосок: «Простите, я сейчас же все исправлю! Вот!».
Я смотрела на себя в зеркало, понимая, что такой никогда себя не видела. Впервые на меня оттуда смотрит ни запущенная сиротка с причудами, ни скучная отличница, а очень прилежная двоечница, которая умеет прилежать в библиотеке. Один взмах ресниц обеспечивает ей троечку, а улыбка обезоруживает даже суровых боевых магов.
Удивленно нахмурившись, я присмотрелась к своему отражению, стягивая ворот, чтобы не отсвечивать заклинанием бюстгальтера.
Дверь рывком открылась.
– И чтоб больше я такого не видел! – послышался голос ректора, обращенный в коридор. Он был настолько суров, что мне очень захотелось понять, кого он там поймал за укорачиванием юбочки?
– Иди сюда! – произнес ректор, глядя на меня так серьезно, словно мы сейчас не юбку укорачивать будем, а вызывать древнего демона.
– А! – дернулась я, видя, как юбка лезет наверх, обнажая колени. Если раньше она была на ладонь ниже колен, то теперь на ладонь выше!
Непривычно как-то.
– Чтобы бежать было удобней, - пояснил ректор. – Подорожник где? Бери больше, чтобы хватило!
Я вспомнила про подорожник, доставая с окна коробку. Чахлый росток был сунут под нос ректору.
– У меня рука тяжелая, - оправдывалась я, удивляясь, что у меня вообще что-то выросло!
– А у меня жизнь тяжелая, - передразнил меня ректор, фыркая на росток. – Ладно, бери, что есть! И спускайся!
Пожав плечами, я двумя пальцами вытащила чахлый росток, еще раз удивленно глядя на свое отражение. Я и не знала, что симпатичная! Может, стоит забыть грубого боевого мага, напугавшего мою женственность на втором курсе?
Ректор уже исчез за дверью, а я осмотрелась, вытащила из ящика старенькую помаду, выкручивая ее из тюбика. Она еще не выдохлась и сверкала магией.
Неумело, но очень осторожно, я накрасила губы, стирая заклинанием лишнее.
С ростком в кармане, я спускалась вниз. Общежитие студентов уже опустело. Все были на стадионе.
– Пойду, посмотрю, как эти дохляки бегают! Не зря я их тренировала, запуская в них швабру, что не ходили по мытому! – снимала халат уборщица. Призраки завистливо кивали. Они не могли выйти из Академии и с нетерпением ждали, когда им расскажут о том,
Я вышла из Академии, глядя на светящуюся магией аллею, ведущую к стадиону.
Меня обогнали две девочки с животноводства, пытаясь заглянуть в лицо, мол, а ты кто?
На шум стадиона стекались опоздавшие. Меня, как участницу, схватили за руку еще на входе и потащили в раздевалку, присвоив магический номер на всю спину.
Меня втолкнули в дверь.
Передо мной оказались два огромных боевых мага в доспехах. Неподалеку торчали заклинатели, обсуждая, считаются ли магические шнурки нарушением правил. И почему никто не додумался до магических шнурков. Справа надрывно кашляли зельевары.
– У меня голова кружится! – причитал один из них, запахивая зеленую мантию.
– Это – свежий воздух, Арнабет, - тяжко дышал его сосед.
Два пророка спорили, что означает растение с ногами, увиденное ими накануне в чаше прорицания. И может ли это знать, что это победа, ведь ни в одном учебнике такого не было!
Стоило мне зайти в раздевалку, я сразу поняла, почему она так называется. Здесь раздевают взглядом.
– Ух-ты! Это что у нас за краля? – оживились огромные боевые маги, толкая друг-друга локтями.
– Кхе-кхе! – обрадовались мне зельевары.
Я сжалась в комочек, а потом вспомнила про то, что за мной стоит страшное чудовище и расправила плечи.
– … а слово предоставляется нашему уважаемому ректору! Магистр Гелиад, - заявил голос кого-то из преподавателей.
«Гелиад», - повторила я имя. Это было как-то связано с солнцем. Кажется, солнечный.
– Мы собрались здесь, чтобы … - начал ректор, а в ответ ему слышались восторженные писки. Своей мрачной и прямолинейной харизмой, он уже сразил наповал всех студенток.
– ... чародеи не бегают! В мирное время это вызывает смех! В военное – панику! Но сегодня мы сделаем гадость и исключение! В правила внесены вперед ногами изменения. Теперь в связи с огромными потерями на старте, к участию в забеге допущены сразу два участника от каждого факультета, чтобы один мог тащить другого, - слышала я голос, чувствуя, что улыбаюсь.
Он просто невероятен! Вот как он так может?
Нас выводили на огромную дистанцию, полную препятствий. Трибуны были битком набиты. Неподалеку от меня реял магический плакат: «Мангус – побежит!».
Потом буква «ж» менялась на букву «д».
– Кхе! – пообещал чахлый зельевар, едва шевеля ногами и качаясь от свежего воздуха. Боевые маги прохрустелись косточками и доспехами, все еще с ухмылками посматривая на меня. Это они так заигрывают. Мне говорили.
– Так, проверка на запрещенные зелья, артефакты, заклинания! – послышался строгий голос преподавателей. – В круг по одному!
Боевые маги спокойно покинули круг, снова разминая спины.
– Так, а что это за зелье мы пили? – послышался строгий голос, который заглушал шум трибун.