Под крылышком у ректора
Шрифт:
– Ухо, - прошептала я, чтобы не забыть. – Острое…
Моя дрожащая рука рисовала острое ухо и перерисовывала, как крылья крепятся к спине.
– Т-т-торс обычный! – икнула я, задыхаясь от смущения. – Д-д-дальше у нас в-в-вопрос… Нижняя половина… Ой, мамочки… Извините, мне просто заранее плохо… Т-т-там про х-х-хвост… И нет, нет, нет…. Штаны можете не снимать!
– Что с тобой? – спросил ректор, пока я обхватила голову руками, сгорая от стыда.
– Просто… Просто, - беспомощно прошептала я, запинаясь на каждом слове. –
– Прелестно, - мрачновато заметил ректор, понимая, что нижняя часть у него будет от оборотня и вампира.
– Да они что! Сговорились! – простонала я, читая следующий вопрос.
– Препарировать не дам, - строго обозначил ректор.
– Полная схема строения тела, - прошептала я, хватаясь за перо. – Постойте ровно. Я попытаюсь вас нарисовать… Конечно, не то, чтобы портрет, но все же… Эм… Зато понятно! Схематично! Вот! Просто слово забыла!
Я усиленно пыталась начертить две ноги. В этом мне помогал кривоногий вампир из примера. Между ног у древнего кривоногого вампира виднелся стыдливый стручок, как бы намекая, что он самец. Был когда-то. Когда у него наблюдалось кровообращение.
Зажмурившись, я поставила стыдливую загогулинку, пытаясь намекнуть, что и у меня не самочка.
– Ой, забыла! – запереживала я, видя, ректор поддел большим пальцем ремень дорогих штанов с прорезью для хвоста.
На рисунке появилось поленце хвоста.
– Вот, - показала я портрет, тут же смущаясь и робея.
Мне показалось, что нужно освободить себя от ответственности, добавив слово «схематично»!
– Это что такое? – заметил ректор, оборачиваясь.
Я уже поняла свою ошибку, глядя на хвост трубой, как у кошки. Но было уже поздно. Мои записи очутились в руках ректора.
– Ты написала, что я могу вилять х.? – глаза ректора стали огромными. – Вилять?
– Эм… - замялась я, осторожно пряча шпаргалку по оборотням. – Ну… Как бы если есть хвост, то он как бы должен … вилять?
– Погоди! – нахмурился полуголый ректор, беря мои записи, рисунки и пометки. – Х. – индикатор настроения. По нему можно определить настроение и будет ли нападать на тебя горгулья…
Проклятые оборотни!
Ректор на всякий случай помотал головой.
– С какой целью я должен вилять «х», чтобы нападать?
– спросил он.
– Ну, я просто предположила, - оправдывалась я, краснея и запинаясь.
– Х. средней пушистости и средних размеров? – сощурился ректор, разбирая мой почерк. – Средней пушистости и средних размеров? Ты его вообще видела?
– Ну как бы растет на нем что-то, - заметила я, понимая, что в научной работе лучше перебдеть, чем «недобдеть». А то потом найдут на хвосте волосок и скажут, что он, дескать, имеет пушистость. О, Убигейль знает, к чему придраться!
– Это как ты его? На глаз определила? – озадаченно заметил
– Ну да! Его же видно немного! – отозвалась я, глядя на его хвост.
– Ладно, - ледяным голосом заметил ректор.
– Так, что по поводу хвоста? Ты про хвост еще не писала, я так понимаю!
Он перебирал мои листочки.
В этот момент я стала красной и решила стечь под стол. Он имел в виду совсем другое!
– Я… вообще-то про хвост, - прошептала я, умирая от стыда.
– Я знаю, что ты еще тот прохвост. Ползи смотреть хвост!
– с усмешкой заметил ректор.
Я осторожно встала на колени и поползла смотреть хвост. Он был длинным, но не настолько, как у нагов. Лысый, серый хвост под цвет крыльев.
– Я… я… все изучила… - прошептала я, таща за собой свои записи заклинанием. – Одну минутку. Не шевелитесь. Я его зарисую! Тэкс… Ага… Понятно… А для чего он нужен?
– Для баланса. Когда лезешь по стене замка, нужен баланс, - произнес ректор.
– Можно я его замеряю? – спросила я, понимая, что работу придется править.
– Меряй! – послышался голос сверху, пока я вспоминала заклинание рулетки.
– Ого! – сглотнула я. – Метр сорок три! Нет, сорок четыре! И размах крыльев!
– Меряй, - послышался голос ректора, а я смотрела на его красивое тело, словно высеченное из камня. Мне казалось, что такие фигуры имели только древние боги…
– Ой, - прошептала я, случайно коснувшись его груди рукой.
– Да не бойся, я не кусаюсь, - усмехнулся Гелиад и прихлопнул свою грудь моей дрожащей ладошкой. На ощупь кожа была как кожа. Только прохладная. А под ней, казалось, камень. Он сжимал мою руку и медленно вел ею по своей груди и по кубикам пресса.
– Для баланса. Когда лезешь по стене замка, нужен баланс, - произнес ректор.
– Можно я его замеряю? – спросила я, понимая, что работу придется править.
– Меряй! – послышался голос сверху, пока я вспоминала заклинание рулетки.
– Ого! – сглотнула я. – Метр сорок три! Нет, сорок четыре! И размах крыльев!
– Меряй, - послышался голос ректора, а я смотрела на его красивое тело, словно высеченное из камня. Мне казалось, что такие фигуры имели только древние боги…
– Ой, - прошептала я, случайно коснувшись его груди рукой.
– Да не бойся, я не кусаюсь, - усмехнулся Гелиад и прихлопнул свою грудь моей дрожащей ладошкой. На ощупь кожа была как кожа. Только прохладная. А под ней, казалось, камень. Он сжимал мою руку и медленно вел ею по своей груди и по кубикам пресса.
Я чувствовала, как дрожат кончики пальцев, а в душе все вращается: «Кто бы мог подумать!».
– Х-х-хорошо, - смутилась я, осторожно высвобождая руку и беря свои записи.
Я строчила, строчила, строчила… Что-то мне подсказывало, что нужно было брать вампира или гуля. Все будут про гулей и гремлинов писать.