Под крышами Парижа (сборник)

Миллер Генри Валентайн

Затрагивается еще одна тема…. знаю ли я, где мог быть той ночью Сэм? Я? Разумеется, нет! Вероятно, он и впрямь играл с кем-то в карты, вероятно, он лишь случайно упомянул мое имя, а не чье-нибудь еще. Энн на это лишь шмыгает носом. Он был с женщиной, уверена она… другой женщине это определить несложно…..

Я целиком и полностью за то, чтобы сразу же применить место по назначению, но Энн такого избегает. Годится, если я ее немного пощупаю, если я задеру на ней юбку и похлопаю ладонью по мохнатке, пока мы беседуем, но дальше она ничего не дозволяет. Нет, говорит она мне, мне без толку вытаскивать эту штуку из штанов, потому что ничего с ней она делать не собирается… даже не станет ее трогать…. ну… чуточку пощупает, но больше ни-ни. Свои штанишки она снимать не намерена и не позволит мне снимать свои, поэтому нет смысла тут задерживаться,

раз мы все уже посмотрели. Кроме того, у меня дела, поэтому я сажаю ее в такси и отправляю к мужу обедать….

В конторе делать нечего, поэтому я сколько-то времени сочиняю письма редактору, которые на выходе отправлю с марками компании. Наверное, некоторые уже случайно проштампованы… мне не приходит в голову глянуть….

В два я встречаюсь с Эрнестом и Артуром в таком заведении, где – если не нравится еда и ты не пьешь – можно подняться наверх и завалить жену хозяина… стало быть, весьма уважаемое заведение, поскольку шлюх сюда не заманишь ни в какую… для их ремесла это нечестно, жалуются они… они-то уж точно и пытаться не станут продать тебе какую-нибудь еду, если ты ведешь их в отель. Но местечко спокойное, в самый раз посидеть, никто не побеспокоит… а нет шлюх – нет и журналистов.

Эрнесту хочется узнать, правда ли те слухи обо мне, что до него доносились. Правда ли, что я вожу повсюду некоего американца, показываю ему все бордели, чтоб он вернулся потом в Америку и открыл большую сеть таких же? Правда ли, что какой-то чокнутый коллекционер потерял свою дочку и мы прочесывали парижскую канализацию в поисках? Правда ли, что я работаю с кучкой американских финансистов – мы запускаем новую газету, которую я буду редактировать? Ну так какая же хуйня тут правда?

– Ты не должен так исчезать, Алф, – говорит он. – Я пару раз пытался тебя найти… мы выгуливали Анну и ебли ее, а тебя ни разу с нами не было.

Может, оно и к лучшему, что меня с ними не было… Артур балуется с «кодаком», который себе купил, и у него прорва мерзейших картинок, что мне только попадались…. Анна и Эрнест, Сид и он сам со спущенными штанами и задранными вверх елдаками… Не уверен, что меня интересует подобная реклама, пусть она и строго для личного пользования.

– Я их показываю, только когда пытаюсь склеить какую-нибудь девственницу, – нежно поясняет Артур, убирая фотографии. – Понимаешь, снимки так получились, что елда у меня, похоже, в два раза больше, чем у прочих….

Я вспоминаю, что Рауль желал познакомиться с испанской пиздой, и спрашиваю про это у Эрнеста. Черт, ну да, Эрнест знает кучу испанских пёзд; Рауль себе какую хочет?

– Слушай, – говорит он, – есть у меня одна, чистая Шпанская Мушка…… самая чуточка ее – и хуй у тебя стоять будет неделю. Что он взамен предлагает?

– Ай, послушай, Эрнест, он никаких обменов не хочет… ему просто хочется познакомиться с какой-нибудь приличной пиздой… остальное сам все сделает.

– Без обмена? Ох, ну черт же… тогда я не смогу ему помочь. Нет, Алф, тут никак. Я сдаю кому-нибудь пизду – я должен получить что-то взамен. У него складной ножик есть?

– У него есть невестка.

– Даже не знаю, Алф. Невестки сильно ненадежны…. Надо всю их родню неплохо знать. Кроме того, тебе ж самому эти испанские пёзды известны. Не я разве ножом получил, потому что ты слишком шустро одну отшил? Шпанкам этим нельзя ручкой махать, просто передавать их по кругу, как с американками или русскими. У них темперамент не тот, с ними всегда рискуешь.

– Ох да господи ты боже мой, Эрнест, ты посмотри, сколько я всего для тебя сделал…. Я тебя с Таней разве не свел? Да и с братом ее тоже…. а с Анной как? Бог ты мой, не пора ли тебе уже что-то сделать для меня? Я ж у тебя не ту пизду прошу, что ты сам хочешь или тебе нравится….

– Секундочку, Алф… с чего ты это взял, что я не хочу эту пизду? Прекрасная она пизда, и жопа на ней вот такой вот ширины. Да господи, если я отдам ее этому лягушатнику, дружку твоему, он же так никогда и не оценит, что ему досталось. Бля, она ему сапоги лизать будет, если он захочет…. тут любой старый сапог сгодится… домой отнесет и вылижет дочиста….

– Только б еблась, больше ему ничего не надо. Ничего затейливого он не ищет, Эрнест… Ему только нужно, чтобы ложилась с ним в постель и во сне разговаривала по-испански.

Наконец Эрнест говорит, что посмотрит, как тут можно все устроить. А когда, к черту, желает знать он, ему удастся познакомиться с моими богатыми американскими

друзьями? Будь у него богатые американские друзья, он бы меня им давным-давно представил… Ну, с этим уж мне предстоит как-то разбираться, – может, мы с Сэмом случайно столкнемся с ним в кафе.

– Слушай, ну его к черту, этого мужа. Я с женой хочу познакомиться. Скажи ей, что у тебя есть друг, желающий показать ей Париж; настоящий Париж, Париж Вийона, Мане, Ги де Мопассана… Скажи, я покажу ей «Режесем» [178] , где Наполеон играл в шахматы… и Алехин заодно, чемпион который… она любит шахматы? А есть она любит? Приглашу ее на ужин… она платит…. О, мы прекрасно вместе время проведем! Скажи ей, я ее сопровожу в такое место на Пляс-де-ль-Одеон, называется «Молочный поросенок», только по-французски, а потом пить кофе на бульвары… может, на буль-Миш, где можно посмотреть на студентов… Слушай, Алф, тебе ж наверняка некогда, ты ее мужа выгуливаешь….. А я ей хорошее покажу: «тут можно купить славного мягкого шамбертэна; тут они делают антреко-Берси… у-у, ла, ла!» Чего б нет? Ей книжки нравятся? Я отведу ее к букинистам… есть там одна пожилая мамаша в черном фартуке… и платке… она бросила пить свой хлебный суп, только бы продать мне «Веселых дам» Брантома [179] за тридцать франков, вот жулье! Еще и в мой первый день в Париже… Я с этой ведьмой до сих пор посчитаться хочу… Я ее отведу к Капуцинам, чтоб она посмотрела на барона де Ротшильда… хотя, может, барона она и так знает. Ей искусство нравится? Слушай, можешь ей сказать, что у меня в отеле есть прелестная гравюра… «Последняя поверка жирондистов в Консьержери» называется… Она любит политику? Посидим где-нибудь на рю-дю-Катр-Септамбр с «Веритэ» под мышками и поговорим о Троцком…. слушай, я же правильно о политике говорить умею… «Сдается мне, нескончаемая революция – единственное средство от термидорианского вырождения»…. «Без Робеспьера у нас бы не было девятого термидора»… Ей нравится такое вот слушать? Когда я с нею познакомлюсь?

178

Имеется в виду «Caf'e de la R'egence» – популярное у интеллектуалов эпохи Просвещения кафе, расположенное на рю Сент-Оноре, близ Лувра, также привлекало шахматистов. Существует с 1670 г.

179

Пьер де Бурдейль, сеньор (аббат) де Брантом (ок. 1527–1614) – французский историк и биограф, хронист придворной жизни времен Екатерины Медичи. Имеются в виду его «Мемуары» (первое издание – 1665–1666), издававшиеся, в частности, под названием «Жизни галантных дам».

– А что с шантажом? – желает знать Артур. – Может, пока Эрнест ее выгуливает, он бы вызнал что-нибудь такое, чего она не желает доверять своему мужу.

Артур, вероятно, и бабушку бы собственную шантажировал за то, что ложилась в постель с его дедушкой… Эрнест говорит ему, что он так говорить не должен… вдруг кто-нибудь решит, что он это всерьез, и донесет на него в полицию!

– Ты только устрой так, чтоб я познакомился с этой богатой пиздой, – говорит Эрнест, – я ее заново научу наслаждаться… Я ее омоложу…

* * *

Джин побывала у меня и, не застав дома, сунула в дверь записку: ее можно будет найти в баре за углом. Я иду туда и обнаруживаю ее за столиком со смуглой лесбиянкой усталого вида, которая покупает ей «Амер-Пиконы» [180] .

– Вечно они ко мне липнут, – говорит мне Джин, пока мы возвращаемся ко мне. – Даже если б там полно было баб, все лесбиянки собрались бы у моего столика. Как будто ярлычок на мне…. как ты думаешь, они умеют вынюхивать подружек друг дружки?

180

«Sirop de Picon» – горькая апельсинная настойка с добавлением горечавки, хины и карамели, производится с 1837 г.