Под крышами Парижа
Шрифт:
Джин, может, как она говорит, и целиком женщина, но Билли ей нравится, как ей нравится кто угодно. Господи, да она ее практически заглатывает. Кусает Билли живот, лижет ей титьки и целует бедра…. вскоре она уже трется носом в треснувшей фиге Билли, разводит ее пальцами, чтобы ткнуться носом поглубже. Затем проталкивает внутрь язык и берется за дело всерьез.
– Ох, как сегодня славно и сочно! – произносит она, распробовав. – И в волосах у тебя этот «Флёрдоранж», правда же….
– На сей раз ты себя выдала, – говорит Билли, сводя колени вместе, чтобы лучше удерживать Джин. – Это запах Рут! Я так и думала, что ты ей отсасывала! Признавайся, лживая ебучка…. ты ей давала
– Только…. самую малость….. – вынуждена признать Джин.
– Самую малость! Да я на тебя поводок надену, раз ты такая сука, чтоб не бегала везде, вывалив язык! Ну погоди у меня… Рут в следующий раз придет к нам, я тебя заставлю ей отсосать прямо перед всеми, кто бы ни был….. и мне плевать, кто у нас будет! А ну засунь язык снова! Вылизывай! Так, хватит…. Теперь будешь лизать мне жопу….
Джин даже не спорит. Билли переворачивается и выставляет зад, чтобы Джин его целовала, а та просто кладет на жопу Билли руки и ныряет. Она вылизывает жопу Билли целиком, ноги ей сзади тоже…. даже пятки на сей раз. Потом утыкается губами Билли в очко.
Я кончу себе прямо в подштанники, если не поучаствую немедленно. Жан Жёди вышел на тропу войны. Топорщит перышки, того и гляди закукарекает. Может, я и терпелив, но он-то так не умеет; он не такой умный, как я.
Ни та пизда, ни другая не знают, что я на них кидаюсь, покуда я не накинулся. Затем Билли оборачивается, и, вероятно, потому, что она увидела меня первой, я вскакиваю на нее. Запрыгиваю на тахту и машу елдой у нее перед носом.
Билли не хочет иметь никаких дел с моим болтом, но я оборачиваюсь вокруг нее, как мартышка на шесте, и трусь им ей о лицо. От этого больше его ей не хочется, но меня не беспокоит, нравится ей или нет. Я сую конец ей в красный рот и мажу ей мокрым по губам. Джин поднимает на нас взгляд откуда-то из-под жопы Билли… она по-прежнему там сосет, как послушная девочка……
Требуется немного убеждения и до черта больше нешуточной силы, и лишь после этого я добиваюсь искомого. Но Билли – душа не злая…. себя она считает почти мужчиной, поэтому сопереживает моим чувствам…. В итоге она позволяет мне всунуть ей в рот и принимается насасывать. Но пока я пытаюсь решить, давать Джонни взорвать ему башку так или не давать, Джин тоже вскакивает на тахту. Ей хочется, чтоб ей ввинтили, сообщает она, и жаль тратить такой хуй на Билли, когда та не способна его оценить.
– Тебе нравится моя поблядушка, да? – спрашивает у меня Билли. – Только погоди, я ее как надо подготовлю… Я из нее еще сделаю настоящую суку….
Даже не знаю, что она имеет в виду…. Джин и так сука, куда ни кинь… не мерзкой породы – ебливой. Что бы с нею Билли ни делала, усовершенствовать там есть не особо чего, и так все на месте…. Я начинаю ей ввинчивать, а она мне подмахивает и тянется к Билли ущипнуть ее за титьки…..
Билли хочет, чтоб ей сосали пизду, поэтому мы перекатываемся на бока, и она виляет жопой у нас между лицами. Джин суется носом между ляжек Билли, а я опираюсь головой ей на бедро, чтобы смотреть.
Джин нравится, когда на нее смотрят, и с Билли она трудится отлично. Лижет ей шахну, затем вкапывается языком во влажную щель Билли, и чем влажнее у Билли пизда, тем лучше она ебет меня. Весь нос у нее намокает, сок пизды стекает ей по подбородку…. а звуки она издает такие, что иногда смутно похожи на чавканье вантуза…. До того приятно она это делает, что мне уже начинает хотеться и самому попробовать. Я кусаю Билли за жопу и сую палец ей под хвост – пощекотать то место, которое сосет Джин.
Похоже, Билли догадалась, что у меня на уме… она поворачивается
Джин высовывает язык и очень подчеркнуто проводит им по жопе Билли. Затем еще раз. А потом, не успеваю я сообразить, она дотягивается и сует свой язык мне в рот. Вот же вшивая, грязная пизда! Я так обижен, что не могу придумать ничего иного – только лизать пизду Билли и плеваться в нее соком… но сам об этом лишь думаю.
Пизда Билли пахнет чудесно. Я втыкаю нос ей в шахну и просто лежу пару минут, обоняю. Если это «Флёрдоранж», как считает Джин, то он мне нравится…. по мне же, там просто пахнет славной чистой кон… Наконец я ее целую, а потом лижу. Наши с Джин языки встречаются у Билли между бедер. Я принимаюсь сосать, Джин тоже. Билли срывается с цепи…..
И вдруг кончает. Она кончила и вся изливается соком. Его слишком много, мне одному не справиться, поэтому, как только набираю полный рот, я отстраняюсь, Билли подсовывает жопу Джин, и та тоже какую-то порцию заглатывает.
Джин, должно быть, дошворилась до потери рассудка. Она принимается хохотать, и я с минуту думаю, что у нее истерика. Шлепаю ее по жопе, хохот несколько утихает.
– Не волнуйтесь, офицер, – хихикает она, – я кончу тихо.
И правда. Я не знаю, когда она начинает кончать или когда прекращает, но где-то между кончаю и я. Хуй мой просто изливается в нее, а я утыкаюсь лицом в пизду Билли и насасываю ее, покуда заполняю утробу Джин. Эта лесбиянка и ее подружка подарили мне самую удовлетворительную поебку за много недель…..
Конец поездки. Конец долгой, долгой поездки. Финиш, все кончено, все сделано. Теперь мне становится интересно, где же я сел на эту карусель и почему схожу с нее именно здесь. Ну, видимо, какая разница – любое место сгодится. Фокус в том, чтобы не слишком кружилась голова, пока ты на карусели, чтобы потом, когда слезешь, идти по струнке. К чертову колесу – сюда, а сюда – к горкам. Они везут тебя в никуда еще более зрелищным манером.
Сегодня я сходил в газету и получил этот квиточек, к которому всегда стремился и никогда не рассчитывал увидеть. А также плату за две недели, которая вся ушла на покрытие маленьких счетов, что у меня там и тут накопились за те два года, что я пробыл с газетой. Вот и поквитались.
Самое забавное в том, что меня уволили за статью, которой я не писал. Так мне, во всяком случае, сказали. Как-то написалась новостийная заметка, а в ней что-то говорилось про кого-то, кто друг кого-то наверху. Я этой заметки вообще не видел, но суть в том, что писать ее должен был я. Мне ее поручили в один из тех дней, когда я помогал Сэму напиваться, а поскольку нигде не отмечено, что меня не было…. а раз в этой ебаной портянке царит такой пиздец…. Я и есть тот остолоп, кому ее приписали. Брыкаться, конечно, без толку…. Я бы просто уволил какого-нибудь несчастного ублюдка, у кого жена и восьмеро по лавкам. Всегда же за других работают парни с женами и восьмерыми по лавкам…. они так ссут потерять свою бесценную работу, что терпеть не могут, если кто-то что-то просирает. Поэтому и здесь мы квиты. Я долго получал зарплату, не делая ровным счетом ничего, а теперь меня как раз за это и выпнули. Жуть берет.