Под куполом
Шрифт:
— На Хэллоуин я хотела быть маленькой Русалочкой, — прервала паузу Диана, — но теперь нет. Никем не хочу быть. Не хочу выходить из дома. Я боюсь Хэллоуина.
— Тебе приснился плохой сон? — спросила Джанель.
— Да. — Диана протянула руку в сторону сестер с остатком фруктового рулета: — Хотите доесть? Я не так голодна, как думала.
— Нет, — ответила Джанель. Она даже не хотела доедать крекеры с арахисовым маслом, чего раньше за ней не замечалось. Джанель вспомнила, что однажды увидела, как Одри загнала мышь в угол гаража. Лаяла и прыгала на мышь, а та пыталась вырваться оттуда. От этого зрелища девочке стало очень грустно, и она позвала мать, чтобы та забрала Одри и не дала собаке съесть
А теперь они стали той мышью. Джанель забыла большую часть снов, которые ей снились во время припадков, но уж это знала точно: теперь их загнали в угол.
— Я просто останусь дома. — В уголке левого глаза Дианы появилась слеза, яркая, чистая, идеально круглая. — Останусь дома на Хэллоуин. Даже не пойду в школу. Не пойду. Никто не сможет меня заставить.
Миссис Вейндестин закончила с кикболом и принялась звонить в колокол общего сбора, но поначалу никто из девочек не встал.
— Уже Хэллоуин, — подала голос Джуди. — Посмотри. — Она кивнула на другую сторону улицы, где на крыльце дома Уилеров стояла тыква. — И туда. — Джуди указала на двух призраков из картона по обе стороны двери почты. — И туда.
Теперь она смотрела на лужайку перед библиотекой. Лисса Джеймисон выставила на траву набивную куклу. Она, конечно, хотела позабавить людей, но то, что забавляет взрослых, часто пугает детей. У Джанель создалось ощущение, что этой ночью набивная кукла с лужайки может прийти к ним в дом, когда она будет лежать в темноте и ждать сна.
Голову сделали из мешковины, глаза обозначили вышитыми белыми крестами. Шляпу словно сняли с кота в истории доктора Сьюза. [152] Кисти заменяли садовые совки (Нехорошие, дряхлые, загребущие руки, подумала Джанель), и на рубашке что-то написали. Джанель не понимала, что это значит, могла только прочитать слова: «“НАША РОДНАЯ АЛАБАМА” — СЫГРАЙ ЭТУ ПЕСНЮ ПОГИБШЕЙ ГРУППЫ».
— Видишь? — Джуди не плакала, но ее очень серьезные глаза широко раскрылись, полные знаний, слишком для нее сложных и темных, чтобы она могла выразить их словами. — Хэллоуин уже пришел.
152
Теодор Сьюз Гейзель (1904–1991) — американский детский писатель и мультипликатор.
Джанель взяла маленькую сестру за руку и потянула, чтобы та встала.
— Нет, еще нет. — Джанель боялась, что Хэллоуин действительно уже пришел. Что-то плохое ждало их впереди, что-то плохое и связанное с огнем. Никаких сладостей, только гадости. Злые гадости. Плохие гадости. — Пошли в школу, — сказала она Джуди и Диане. — Попоем и все такое. Будет хорошо.
Обычно так и бывало, но не в этот день, даже до того, как в небе сильно грохнуло, хорошего не было. Джанель думала о набивной кукле с белыми вышитыми крестами вместо глаз. И в какой-то ужасной рубашке: «СЫГРАЙ ЭТУ ПЕСНЮ ПОГИБШЕЙ ГРУППЫ».
17
За четыре года до появления Купола дед Линды Эверетт умер и оставил каждому внуку и внучке приличную сумму денег. Линда получила 17 232 доллара и четыре цента. Большую часть отложили на обучение девочек в колледже, но она сочла оправданным потратить несколько сотен долларов на Расти. Приближался его день рождения, и ему хотелось приобрести «Эппл ти-ви» с тех пор, как они появились на рынке несколькими годами раньше.
За период их совместной жизни Линда покупала ему подарки и подороже, но ни один не доставил Расти большего удовольствия. Сама идея, что он может загружать
Объект, который лежал на границе яблоневого сада Маккоя, отличался и цветом, темно-серый — не белый, а на месте привычного логотипа на верхней крышке Расти увидел символ, вызвавший внутреннюю тревогу:
Над символом из верхней крышки выпирал нарост размером с фалангу мизинца Расти, накрытый козырьком. Под козырьком находилась линза то ли из стекла, то ли из кристалла. Она периодически испускала пурпурный свет.
Расти наклонился и прикоснулся к поверхности генератора — если это был генератор. Сильный разряд тут же поднялся по руке и пробил все тело. Он попытался оторвать руку и не смог. Мышцы застыли. Счетчик Гейгера издал резкий, неприятный звук и затих. Расти понятия не имел, запрыгнула ли стрелка в опасную зону, потому что не мог пошевелить и глазами. Свет покидал мир, скукоживался, совсем как поверхность воды, стекающей в сливное отверстие ванны после того, как из него вытащили затычку. Спокойно, с невероятной ясностью Расти подумал: Сейчас я умру. До чего же глупый способ уй…
Потом из темноты появились лица, только не человеческие лица, а позднее он уже и не знал — лица ли. Что-то массивное и покрытое кожей. Отдаленно человеческими казались только ромбовидные нашлепки с двух сторон. Возможно, уши. Головы — если он видел перед собой головы — повернулись друг к другу, то ли чтобы поговорить, то ли для чего-то другого, что походило на разговор. Расти подумал, что услышал смех. Подумал, что ощутил возбуждение. Представил себе детей на игровой площадке у начальной школы на Восточной улице — своих дочек, возможно, и их подружку Диану Карвер, — обменивающихся едой, принесенной из дома, и делящихся секретами на большой перемене.
Все это продолжалось секунды, четыре-пять, не больше. Потом ушло. Разряда как не бывало, он исчез внезапно и полностью, точно так же, как это происходило с людьми, прикоснувшимися к Куполу, так же быстро, как исчезло головокружение и видение хэллоуиновской куклы в сдвинутом набекрень цилиндре. Он всего лишь стоял на коленях на гребне холма, возвышающегося над городом, и потел в свинцовом наряде.
Однако образ кожаных голов оставался. Они наклонились друг к другу и смеялись, объединившись в каком-то непристойном детском заговоре.
Мои друзья смотрят на меня снизу. Надо помахать им рукой. Показать, что все в порядке.
Он поднял обе руки над головой — теперь двигались они легко и плавно — и медленно помахал из стороны в сторону, словно его сердце не билось, как отбойный молоток, словно пот не бежал по груди и спине пахучими ручьями.
Внизу, на дороге, Ромми и дети помахали ему.
Расти несколько раз глубоко вдохнул, чтобы успокоиться, потом нацелил счетчик Гейгера на плоскую темно-серую квадратную коробочку, стоявшую на траве. Стрелка не добралась до +5. Фон, ничего больше.