Под небом Эсфира. Жасминовый ветер
Шрифт:
– Тебе нужно время, чтобы принять себя такой, но поверь, в твоей нынешней ипостаси плюсов найдется немало плюсов.
Едва я это произнес, как Эми вскрикнула, зажав ладонью рот. В одно мгновение я оказался рядом с ней и понял в чем дело – у нее появились клыки. Естественная реакция новообращенной на запах крови. Отняв ладонь ото рта, она провела языком по острым кончикам клыков, затем осторожно ощупала их пальцами.
– Кофмар, – сквозь клыки вымолвила Эми.
Слова с шипением срывались с ее губ.
– Как мне теперь ходить с такими огромными клыками? Они же убираются? И это, по-твоему, плюс
– Клыки пропадут, как только ты насытишься. Но когда ты снова почувствуешь жажду и запах крови, они снова выдвинутся сами собой. Со временем ты научишься этим управлять. Ничего не бойся, я всему обучу тебя.
Я протянул ей бокал.
– Выпей это Эми, и клыки пропадут.
Сделав первый робкий глоток, она удивленно посмотрела на меня.
– Не думала, что скажу это, но на вкус просто потрясающе! – и сделала еще пару глотков.
– Я же говорил, что тебе понравится.
Невозможно было сдержать улыбку, наблюдая за ней. Она, кажется, этого не замечала.
–Кстати, а где мои наручные часы? – спросила она, повертев запястьем.
– В секретере на твоем туалетном столике. Они каким-то чудом выжили, и даже продолжают идти, – ответил ей, отметив, что при упоминании о часах Эмилия обрадовалась.
– Так что там с Фаэтоном? Ты обещал мне все рассказать, – вопросительно взглянув на меня, она не отводила своих внимательных глаз.
И я начал свое повествование.
– Больше двух тысяч лет назад в соседней с нами планетной системе существовал мир, подобный Земле, даже еще прекрасней и живописней, и имя этой планеты было Фаэтон. Планета с таким же названием существовала и в нашей Солнечной системе. Возможно, ты о ней не раз читала или слышала по телевизору. О ней существует немало мифов и легенд. Некоторые известны лишь нам бессмертным. Согласно одной из них, Демиург-творец, создал два мира с одним названием и поместил их в разные системы планет. Для чего он так поступил, достоверно неизвестно, нам остается только строить теории. Судьба Фаэтона в нашей Солнечной системе, думаю, тебе известна.
В ответ она кивнула.
– Но я собираюсь рассказать тебе о другом Фаэтоне. Это был уникальный мир, неповторимый. Ты только подумай Эми – жители Фаэтона владели древней магией Четырех Стихий, они черпали свои силы у матери-природы, которую именовали Высшим Духом, почитали ее и поклонялись ей, магические знания предков хранили как зеницу ока.
Каждый фаэтонец обладал уникальными сверхъестественными способностями, и для жителей того мира такие вещи, как чтение мыслей, телекинез или считывание информации через прикосновение были вполне обыденными. Да что говорить, им было под силу управлять природой! Фаэтонцы могли устанавливать связь с Высшим Разумом, что по обычным человеческим меркам совершенно невероятно и фантастически. Но, пожалуй, главным достижением той расы было то, что активно пользуясь магией, они являлись технологически развитой цивилизацией. Их возможности были поистине безграничны. Все эти великолепные по своим масштабам строения – гигантская пирамида Хеопса, величественные храмы ацтеков, пирамиды майя, неужели ты всерьез думаешь, что это построили обычные люди?
– Так и знала! – воскликнула девушка,
– Все эти архитектурные творения – всего лишь слабый отблеск великой цивилизации, оставившей свои следы на этой планете благодаря своим путешественникам. Их на Фаэтоне называли Странники – те, кто постоянно путешествует по просторам Галактики, посещая другие миры. Но обо всем по порядку, – я придвинулся к ней чуть ближе и добавил крови в пустеющий бокал, на что она лишь робко улыбнулась.
Украдкой наблюдая за ней, я продолжил свой рассказ.
– Раса фаэтонцев была в свое время одной из самых могущественных, и не было во всей Вселенной той силы, которая могла бы сокрушить столь великую цивилизацию.
–Такого не бывает, должен быть какой-нибудь подвох. Закон подлости жив во все времена – перебила меня Эми, и хитро прищурившись, посмотрела на меня. – Ведь я права?
– Бесспорно, душа моя. Пресловутый закон подлости не обошел и жителей Фаэтона. Процветающую цивилизацию ждали страшные испытания и трагичная судьба. Рано или поздно, но произошло то, чего и следовало ожидать – жители Фаэтона, достигнув пика своего могущества, возомнили себя равными Богам и поставили себя выше Матери-природы. Нарушили закон Магии Стихий, забирая всю магическую силу у окружающего их мира, и не отдавая своей взамен. Такие вещи просто так не проходят, и фаэтонцы жестоко поплатились за свой эгоизм.
Демиург-создатель той планеты, прогневавшись на своих детей, перестал благоволить самой могущественной расе. Он оставил эту планету без магической подпитки. Сила магии Четырех Стихий пала, а без нее фаэтонцы были, как без рук. Падение магии Стихий стало настоящим апокалипсисом для Фаэтона. Тысячи лет его цивилизация развивалась в тесном переплетении магии и передовых технологий, которые не существовали друг без друга, и теперь, когда магии не стало, величайшие технологические достижения фаэтонцев потерпели крах.
Некогда процветающая планета погрузилась в пучину хаоса. Техногенные катастрофы посыпались на них как из рога изобилия, а за ними начались и природные катаклизмы. Гибли люди, свирепствовали страшные эпидемии, история жизни славного и могущественного мира Фаэтон стремительно летела в пропасть. Тогда Парламентом Старейшин было принято судьбоносное решение о переселении на другую планету, схожую с Фаэтоном – на Землю. Горстка людей, оставшихся в живых, погрузились на уцелевшие межпланетные корабли и отправились прочь с гибнущей планеты навстречу к неизвестности. Навстречу новому миру.
Но это стало только началом новых испытаний. Новая планета оказалась не такой родственной, как предполагали фаэтонцы. История планеты Земля тогда находилась в эпохе раннего Средневековья, условия которой привели в шок космических переселенцев, ведь этот мир отставал в развитии от их родного на многие тысячи лет. Про технологическую неразвитость Земли в ту эпоху даже и упоминать не стоит…
– А про магию так лучше вообще молчать, – закончила мою мысль Эми. – Трудно же им пришлось на нашей планете. Одна Святая, мать ее, Инквизиция чего стоила!