Под небом Парижа
Шрифт:
Нет, пожалуй, все же не стоит устраивать консилиум. Новую жизнь надо начинать с самостоятельных поступков. Тем более, если это объявление окажется глупым розыгрышем… Нет, надо вначале самой все проверить и выяснить. А посоветоваться и потом будет не поздно. В зависимости от полученных впечатлений. На крайний случай, перед первым визитом можно будет оставить записку в запечатанном конверте с надписью «Вскрыть в случае моего таинственного исчезновения». Кстати, адресат проживает в районе Пасси. Сравнительно недалеко. Можно даже с травмированной ногой потихоньку добраться на своем «кабриолете».
Ее рассуждения
— Извини за бесцеремонное вторжение, Кристель. Я решила, что не стоит тащить тебя на кухню. Попрактикуюсь в роли сиделки. Вдруг придется работу менять. Лишняя специальность не помешает. Как видишь, я тут прихватила нашу универсальную бутылку. Тебе это сейчас не повредит. В самый раз пойдет, пополам с горячим кофе, для снятия боли и защиты от простуды. Кстати, а что за бумажку ты прячешь? Тайное любовное послание? Брачное объявление? Для меня вакансии не найдется? Я сейчас совершенно свободна, как видишь. И торжественно обещаю, что не буду приводить в дом мужчин до твоего полного выздоровления.
— Спасибо за заботу. Я уже чувствую, как начинаю поправляться при одном твоем появлении. Это ты хорошо насчет ликера придумала. Давай выпьем за начало моей новой жизни. Ты была права, когда пилила меня за пассивное плавание по жизни. Выпьем за предстоящие хорошие перемены!
2
Кристель сняла палец с кнопки звонка и тут же почувствовала желание повернуться и убежать. Если бы, конечно, она могла бегать. Три дня в постели не способствовали окончательному выздоровлению, и передвигаться она могла только медленно, осторожно и на короткое расстояние. Например, до этой двери от собственной автомашины, припаркованной на тихой улочке всего в десяти метрах от входа в этот симпатичный особнячок.
Особняк был белоснежный, в два этажа, окруженный зеленой изгородью. Калитка оказалась не запертой, и Кристель прошла по усыпанной красноватым песком дорожке прямо к главному входу. Внутри, во дворе, были разбиты цветники. Сам дом отличался оригинальной архитектурой. Красная черепичная крыша посередине была разделена стеклянным покрытием, открывавшим природному свету свободный доступ в центр здания. Не похоже на обитель сумасшедшего художника. Район Пасси, когда-то обжитый нищими русскими эмигрантами первой волны, постепенно менял свое реноме и становился фешенебельным убежищем для состоятельных и удачливых в жизни людей.
Кстати, а кем могла оказаться эта загадочная личность, скрывающаяся под псевдонимом Ф.Р.? Почему, прочтя объявление, она решила, что это мужчина?..
Сердце Кристель стремительно прыгнуло куда-то вниз, к самым пяткам, как только она заслышала шаги человека за дубовой дверью. Явно мужские шаги. Ее ноги внезапно ослабели, с трудом удерживая тяжесть тела…
Однако она выдержала это испытание. Даже после того, как ее взгляд столкнулся с обжигающим взглядом пары прекрасных мужских
Кристель с трудом нашла в себе силы и заговорила, одновременно протягивая вперед руку с зажатой в ней разноцветной бумажкой.
— Я увидела ваше объявление. Если оно ваше, конечно. Я не ошиблась?
Она постепенно восстанавливала самообладание и способность видеть. Стоявший напротив мужчина оказался высоким и широкоплечим. Смуглое лицо с мужественными, немного резковатыми чертами. Длинные и темные вьющиеся волосы, небрежно отброшенные назад и распадавшиеся посредине головы на естественный прямой пробор. Одет просто, в джинсы, сандалии и светлую рубашку с короткими рукавами, плотно обтягивающую мускулистую грудь и мощные бицепсы на руках с широкими, натруженными кистями и длинными, музыкальными пальцами. Эти пальцы она заметила, когда он машинально отбросил волосы со лба назад и улыбнулся.
— Проходите в дом. Вы не ошиблись. И вы первая, кто откликнулся на мое объявление. — Он отступил на шаг назад и в сторону, давая ей возможность пройти в квартиру.
Голос был низкий, слегка хрипловатый. Он весьма странно подействовал на ее тело. Как будто теплые и сильные мужские пальцы пробежались по ее коже, вызывая эротический отклик. Это было приятно, этот струящийся сексуальный призыв… Но в словесном оформлении он пока никак не прозвучал. Слова были из обычного репертуара.
— Простите, не знаю, как к вам обращаться. Мадам или мадемуазель?
— Можно без формальностей, раз уж речь идет о мире художников. Зовите меня просто Кристель. А вас? В объявлении были только инициалы.
— Для вас просто Фери. Или Ференц, если полностью. Это венгерское имя. Я родился в Венгрии.
— В Будапеште? Или где-нибудь в окрестностях горы Токай?
— О, вы даже знаете местную географию? — насмешливо сощурился хозяин дома. — Были там когда-нибудь?
— Нет. Все гораздо проще. Ваша страна известна своими винами. Насколько помню, в Венгрии более двадцати винодельческих регионов. Мне их трудно выговорить. У вас очень трудный язык. Но кое-какие названия запомнились. Возможно, я их не очень правильно произнесу. Из белых вин, кажется, это «Фюрминт» и «Харслевю», а из красных — «Блюфранкиш» и что-то, начинающееся с «кек».
— Скорее всего, вы имеете в виду «Кекопорто». Как я вижу, вы разбираетесь в венгерских винах лучше, чем я.
— Да нет, не очень. Это мои близкие родственники занимаются виноделием и любят поговорить на эту тему. Поэтому мои географические познания в детстве были нередко связаны с винодельческими районами Европы и марками вин, — с улыбкой ответила она. — Надеюсь, я вас не разочаровала?
Похоже, что после первого шока она уже вполне пришла в норму. И мысленно отметила, как этот красавец-венгр с фиолетовыми глазами непринужденно ушел от расспросов о личной жизни. Видимо, он принадлежит к тому типу людей, которые не любят говорить о себе. Или которым есть что скрывать, тут же мысленно предостерегла она себя. Хотя на преступника он не похож. Что ж, пора переходить к обсуждению причины ее визита. Но инициативу беседы по-прежнему удерживал за собой мужчина.