Под небывалыми небесами
Шрифт:
– Я думал об этом.
– Ты думал о моём голосе?
– Да.
– Он пожал плечами, и ему удалось показаться и застенчивым и пренебрежительным.
– С той самой первой ночи.
Арии старалась обуздать глупую гордую улыбку.
– Это из Тозка. Древней итальянской оперы.
– Песня для мужского тенора. Когда Ария пела ее, она изменяла её, перенося в свой диапазон, но все же сохраняя ту потеренность и печаль.
– Речь идет о человеке, художнике, кто был приговорен к смерти, и он поет о женщине, которую он любит. Он не думает, что
– Она улыбнулась.
– Не считая меня.
Перри вытянул ноги вокруг и сел на рейку, улыбка играла на его лице.
Ария засмеялась.
– Серьёзно? Здесь?
– Серьёзно.
– Хорошо.... Я должна стоять. Будет лучше, если я встану.
– Тогда вставай.
Перри поднялся вместе с ней, упершись бедром в рейку. Его улыбка отвлекала, поэтому она посмотрела на эфир на несколько минут, вдыхая прохладный воздух в легкие, ожидания перемешивались внутри неё. Она пропустила всё через себя.
Текст вытекал из неё, возникая прямо из её сердца. Слова полные драматизма и дикой энергии, которая всегда смущала её раньше, потому что, кто будет так показывать эти эмоции?
Но она делала это прямо сейчас.
Она позволила словам лететь через крышу и мимо деревьев. Она потеряла себя в арии, позволяя ей взять верх над ней. Но даже когда она пела, она знала, что мужчины ниже перестали резать древесину и собака перестала лаять. Даже деревья притихли, чтобы услышать, как она поет. Когда она закончила, она была со слезами на глазах. Она хотела, чтобы её мама слышала её. Она никогда не звучала лучше, чем сейчас.
Перри закрыл глаза, когда она закончила.
– Твой голос, такой же сладкий, как и твой запах.
– сказал он, его слова были глубокие и тихие.
– Сладкий как фиалки.
Её сердце остановилось в груди. Он думал, что у нее был запах, как у фиалки?
– Перри. . .ты хочешь узнать слова?
Его глаза широко распахнулись.
– Да.
Она некоторое время молчала, чтобы продумать текст, а затем набраться мужества, чтобы сказать ему все без оглядки.
– Как звезды сияли. Как сладко пахло землей. Ворота сада скрипнули, и шаги послышались на песке. И она вошла, ароматная, как цветок, и упала в мои объятия. О, сладкие поцелуи, ласки затяжной. Медленно, дрожа, я смотрел на её красоту. Теперь моя мечта истинной любви будет потеряна навсегда. Мой последний час пролетел, и я умру, безнадежно, но я никогда не любил жизнь больше.
Они прикоснулись друг к другу, так, словно какая-то сила соединила их руки. Ария посмотрела на свои пальцы, как они сплетались с его пальцами, принося ей ощущение его прикосновения. Теплых рук с мазолями. Мягких и жестких одновременно. Она впитала в себя весь ужас и красоту его и его мира. Из каждого момента в течение последних дней. Все это, заполнило её, как первое дыхание. И она никогда не любила жизнь больше.
Глава 27
Ария
Когда она вернулась в Пупок
Мама, она умоляла тихо. Будь там. Пожалуйста, будь там. Ты нужна мне.
Перри и я нуждаемся в тебе.
Она ожидала фанфары, когда индикатор достиг ноля. Тревогу или своего рода шум. Не было ничего. Даже звука.
– У меня есть эти два файла здесь, - сказал Маррон.
– Оба сохраненные в местной локации на Смарт-оке.
Маррон поднял их на стенной экран. У одного файла были дата и таймер на нем. Считывание показало двадцать одну минуту зарегистрированного времени. Другой был маркирован ПЕВЧАЯ ПТИЦА.
У Арии не было памяти о Перри, присоединяющемся к ней на кушетке или берущем её руку. Она не знала, как она не заметила этого. Теперь, когда она заметила это, он будто чувствовал себя единственной вещью, препятствующей ей отодвинуться с кушетки.
Они решили проверить файлы прежде, чем попытаться связаться с Люминой. Ария попросила посмотреть запись сначала. Эти оба файла были необходимы. В обмен на Талона. Доказательства, которые очистили бы ее имя. Тогда она готовилась к огню и Сорену. Ко звукам смерти Пейзли. Она не могла поверить, что она действительно хочет, чтобы это было так.
Тлеющий лес появился на экранной стене. Панический голос Пейзли проник в комнату. Изображение глазами Арии разыгрывалось на экране. Ее ноги размывались под ней. В её руке была рука Пейзли. Дрожащее изображение огня, дыма и деревьев. И вот дело дошло до Сорена. Он схватил ногу Пейзли, и Перри появился на её стороне.
– Ты не должна на всё это смотреть.
Она моргнула,будто она вышла из транса. Было еще шесть минут до конца, но она знала, как запись заканчивается.
– Этого достаточно.
Экранная стена потемнела и наступила тишина.У них были записи. Это должно было чувствоваться больше как победа, но Aрии хотелось плакать. Она все еще могла слышать эхо голоса Пейзли.
– Мне нужно увидеть другой файл.
– сказала Ария.
Маррон выбрал файл "Певчая птичка". Лицо Люмины заняло большую часть экранной стены. Её плечи проходили из одного конца комнаты в другую. Maррон урегулировал изображение в два раза меньшее, но она по-прежнему была больше, чем человек.
– Это моя мама.
– услышала она свой голос.
Люмина улыбнулась в камеру. Быстрой, нервной улыбкой. Ее темные волосы были закреплены как и всегда. За ней были ряды полок с меченными коробками. Она была в каком-то комнате питания.
– Это странно говорить на камеру и делать вид, что это ты. Но я знаю, что это ты, Ария. Я знаю, что ты будешь смотреть и слушать это.
Ее голос был громким, и звучал повсюду в комнате. Она протянула руку и разгладила воротник своего врачебного халата.