Под покровом мантии
Шрифт:
Металлургам известно, что при работе с оловом нередко происходит явление, которое носит название «оловянной чумы». Все предметы, сделанные из этого металла, разрушаются, рассыпаются в серый порошок. Металлурги установили, что при этом одна разновидность олова превращается в другую. Белое олово при температурах ниже 130 градусов переходит в серое, резко уменьшается в объеме. Чтобы снова восстановить свойства олова, его кристаллическое строение, надо этот порошок переплавить.
Такое же или очень похожее, явление мы наблюдем в мире камня.
В народном творчестве много рассказов о волкулаках — оборотнях. По преданию, чтобы превратить человека в волка или в какое-то другое животное, достаточно подпоясать этого человека мочалом и произнести соответствующие случаю заклинания. Сейчас мало людей, которые всерьез верили б в такие превращения, а в прошлом немало непонятных явлений приписывалось оборотням и колдунам.
«Камни-оборотни», «камни-волкулаки» — частое явление в минералогии. В личной коллекции автора, к слову сказать, много таких камней.
Вот, например, камень, по форме напоминающий кварц или горный хрусталь, но возьмешь его в руки и почувствуешь большую тяжесть, попробуешь ножом — легко режется, а ведь кварц сам режет железо!
При более внимательном ознакомлении оказывается, что этот камень легко оставляет след на бумаге. Значит, он обладает очень малой твердостью. А химический анализ и целый ряд других свойств показывают, что это самый обыкновенный галенит — свинцовый блеск, принявший облик кварца. Камень-оборотень, камень-волкулак.
Сложную историю пережил этот камень-оборотень, прежде чем принял современный обманчивый облик. В результате сложного химического воздействия свинцовая руда вытеснила кварц и заняла его место. Значит, в природе проходили процессы, которые привели к тому, что великолепно образованные кристаллы кварца под влиянием химически активных вод были растворены и вынесены из того места, где они сформировались, а на их месте образовался галенит, принесенный какими-то новыми пульсирующими водными растворами.
Этим пульсирующим водным растворам нужно было найти место, где они смогли бы выкристаллизоваться. Свободного места не оказалось, и в борьбе за «жизненное пространство» они заняли место, принадлежавшее раньше кварцу.
Очень много таких битв за жизненное пространство происходит в мире камней: Особенно показательно, пожалуй, поведение минерала серицита, по своей химической формуле очень близкого, тождественного белой слюде — мусковиту. Разница заключается в том, что серицит состоит из очень мелких чешуек, иногда различаемых только под микроскопом, а мусковит, более светлый, прозрачный, плотный, встречается в виде хорошо ограненных кристаллов, легко расслаивающихся на тонкие листики.
В 1962 году в докладах Академии наук СССР старший научный сотрудник Уральского филиала Академии наук Петр Яковлевич Ярош опубликовал очень интересную статью, в которой он рассказывает о своих наблюдениях над поведением серицита в зоне медных месторождений Урала. Серицит здесь выступает в виде камня-оборотня, камня-волкулака, камня-агрессора. Под микроскопом отчетливо видно, как разъедаются серицитом кристаллы руды. По мелким трещинам, рассекающим кристалл, по мельчайшим порам проникает серицит в зону развития рудной массы и там занимает то пространство, которое раньше занимала руда. Серициту здесь, казалось бы, поживиться нечем. В формуле этого минерала много элементов, но главными из них являются алюминий, кремний, калий. Присутствие калия делает среду очень щелочной, разъедающей. Для постройки атомного каркаса серициту нужны в большом количестве алюминий, кислород и кремний. Вот этим химическим составом и объясняется, что серицит очень часто внедряется в то пространство, которое раньше было занято полевыми шпатами, топазами, бериллами, гранатами и многими другими минералами, в составе которых имеются алюминий, кислород и кремний.
Есть такой драгоценный минерал, который по душе любому ювелиру. Он называется «звездчатым сапфиром». В синем сапфире вдруг обнаруживается яркий внутренний блеск. Повернешь грани камня, а там вспыхнет светлая искорка, причем как будто бы не зависящая от света окружающих лучей.
Долгое время недоумевали, в чем причина звездчатости сапфира, а потом при микроскопическом исследовании установили, что внутри камня имеются пластинки чужеродных включений, главным образом серицита, который начинает разъедать, портить драгоценный сапфир.
Если бы процесс пошел дальше, то от сапфира ничего бы не осталось, владелец драгоценности неожиданно обнаружил бы только немного чешуек серицита, заполнившего то пространство, которое когда-то занимал сапфир. Но процесс был чем-то приостановлен, и в связи с этим внутри кристалла оказалась только небольшая частица агрессивной слюды. Вот она и создала изумительную игру, великолепное сияние звездочек внутри кристалла.
Когда серицит разъедает те вещества, в которых ему есть чем «питаться», то это понятно, но в пирите, халькопирите — минералах, которые слагают тела медных месторождений, серициту поживиться нечем. Там есть только железо и сера, которые не нужны для постройки атомного каркаса этого минерала. Секрет здесь в другом.
В зонах колчеданных месторождений серицит «привлекает» та легкость, с которой может быть удалена руда. Вот почему серицит быстро заполняет то пространство, которое освобождается при уничтожении медной руды.
И сам собой напрашивается вопрос: а нельзя ли как-то повернуть процесс? Нельзя ли растворить серицит, удалить его из захваченной зоны, подвести сюда рудные растворы и восстановить медное месторождение? Сейчас, конечно, это пока утопия, это даже не научная фантастика. Еще никто никогда всерьез не задумывался над этой проблемой. Но может прийти время, когда такие проблемы будут поставлены.
При восстановлении хода природных процессов не безразлично, как будут циркулировать рудные растворы: в горизонтальном или в вертикальном направлении.
Если учитывать только горизонтальную циркуляцию или привнос растворов сверху, то надо опираться на гипотезы неонептунистов-трансформистов. Тогда нужно ориентироваться на подземные воды верхней части коры.
Если же мы примем теорию вертикальной циркуляции растворов, идущих снизу, то мы неизбежно придем к необходимости изучения подкоровых частей — то есть мантии Земли.