Под покровом тайны
Шрифт:
– Все неймется тебе пьяница, добрые люди спят ночью, а не водку хлещут,- проворчала бабушка и обняла меня.
– Здравствуй внучка! Наконец тебя дождалась,- сказала она и тут же оттолкнула и начала пристально разглядывать.
– А это еще, что за дела?- вслух удивилась она,- ну-ка быстро, идем в дом.
– Эй, а меня ты, что не приглашаешь?- встревожился дед.
– Да идем уж, старый ты пень,- сказала бабушка и прошла в коридор.
Там на старом комоде стояла горящая керосиновая лампа. В ее свете мы прошли на
– Ишь, ты,- съязвил дед,- городские думают, что в деревне лепестричество все время есть. Не милая, дизель у нас ночами не работает. Мишке-дизелисту тоже спать надобно. Включат только в пять часов, когда доярки на дойку пойдут, Ныне у нас два доильных аппарата привезли, так они эту, как ее? Апробацию проходят.
Бабушка, тем временем, зажгла еще одну лампу, и в комнате стало светлей. Она отодвинула крышку русской печи и вытащила оттуда противень с пирогами. После чего откуда-то достала четвертинку водки.
Дед оживленно потер руки, глянул на ходики.
– О, как раз половина третьего утра, пора петухам первый раз кричать,- сказал он и набулькал себе полный стограммовый стаканчик.
– Эх, хорошо проклятая пошла,- крякнул он, после того, как одним махом проглотил его содержимое. Потом схватил пирог и начал есть, соря крошками.
Бабушка поморщилась, но ничего не сказала и налила мне кружку чая из стоявшего на столе самовара.
– Бери пирожок вот этот со щавелем, тебе же они нравятся,- посоветовала она и придвинула ко мне противень.
Сама она ничего не ела, сидела напротив, подперев подбородок руками, и озабоченно разглядывала меня.
Дед допил водку и порывался что-то спеть, но стоило бабушке сдвинуть брови, как он вскочил и, схватив картуз, вышел в коридор.
– Ты, эта, меня толкни часиков в шесть,- сказал он бабушке из дверей,- пойду коров по деревне собирать, а пока на сеновале твоем покемарю.
– Иди-иди,- ответила бабушка,- разбужу, куда денусь.
Потом она повернулась ко мне и нахмурила брови
– Так,- сказала она, - сейчас давай разбираться с тобой. Оборотня след чую.
– Рассказывай, что произошло.
Сейчас бабушка совсем не казалась доброй и старой. Она пристально смотрела на меня и ее губы шептали наговор.
На море на Окиане, на острове на Буяне, на полой поляне, светит месяц на осинов пень, в зелен лес, в широкий дол. Около пня ходит волк мохнатый, на зубах у него весь скот рогатый; а в лес волк не заходит, а в дол волк не забродит. Месяц, месяц-- золотые рожки! Расплавь пули, притупи ножи, измочаль дубины, напусти страх на зверя, человека и гады, чтобы они серого волка не брали и теплой бы с него шкуры не драли. Слово мое крепко, крепче сна и силы богатырской.
Я почувствовала, как по спине побежали мурашки. Огоньки в керосинках замигали, и черные тени побежали по стенам.
– Какие оборотни, бабушка ты сошла с ума! - хотела я закричать, но вместо этого из моего горла вырвалось хриплое рычание. Пирожок, который я держала в руках, оказался проткнут выросшими острыми ногтями.
Бабушка выставила вперед руку, в которой был зажат пучок травы.
– Вот тебе оборотень полынь! Сгинь оборотень сгинь!– крикнула она.
Неожиданно появилась жуткая слабость, и я чуть не упала с лавки.
Бабушка с кряхтением встала и, взяв меня подмышки, потащила к кровати. Уложив на перину и поправив подушку, она уселась рядом и сказала:
– Давай признавайся, как все случилось, кто инициацию провел?
Мне, однако, было не до разговоров. Я с ужасом разглядывала свои руки, покрытые густым белым волосом и острые трехсантиметровые когти, торчавшие из скрюченных пальцев. И тут волосы начали быстро втягиваться в кожу, а когти уменьшаться в размерах.
Голова закружилась, мир покачнулся вокруг меня и исчез. Когда пришла в себя, на улице совсем рассвело. В открытое окно доносились человеческие голоса, урчание тракторов и овечье блеяние.
В комнате стоял интенсивный запах мяты с валерианой. Я повернула голову и обнаружила, что прабабушка Аглая сидит у стола, опустив голову на руки, и храпит.
– Бабушка,- тихо спросила я,- ты спишь?
– А, что,- встрепенулась та,- ну, что проснулась девка, ох, и напугала ты меня этой ночью.
– Бабушка, так это мне не приснилось?
– робко поинтересовалась я.
– Не приснилось,- сказала, как припечатала бабушка,- я в тебя зелья сонного столько влила, думала, что до вечера без задних ног дрыхнуть будешь, а ты даже четырех часов не спала.
Помнишь, о чем я тебя ночью спрашивала?- впилась она своим взглядом прямо в мои глаза.
– Помню,- призналась я, и сразу продолжила, - бабушка, но ведь оборотней не бывает, это все сказки и пережитки прошлого. Ты наверно на мне гипноз использовала. Мне это все просто приснилось?
– Ох, Лена, никакого гипоза я не делала. И не приснилось тебе ничего. Кровь в тебе проснулась предков наших. Очень хочется узнать, какой храбрец нашелся, что ее в тебе пробудить смог,- задумчиво сказала бабушка, - давай, рассказывай, может, заметила, когда с тобой чудные дела стали твориться?
Я, удивляясь собственному спокойствию, начала рассказывать, о последних днях перед поездкой. Бабушка внимательно слушала, и не перебивала меня до тех пор, пока я не рассказала о своем новом знакомом и, как он укусил меня в кинотеатре.