Под провокатором

Фортуна Яна

— А гдеее твоя мамааа?

Да чтоб тебя дитё.

— Моей мамы… — я замер… меня только сейчас осенило… я упустил самое очевидное… — Ты маленький гений, — в сердцах сказал я девчушке. — Анастасия Спасская, — едва шевеля губами произнёс я…

— Повторите команду, — сказал механический голос.

— Анастасия Спасская, — сказал уже громче я.

— Доступ открыт. Верификация пройдена.

Всё-таки Патрик не оставил надежду, что я мог выжить…

Дверь задребезжала, разъезжаясь. Я подбежал к ребёнку, подхватил

её на руки и не теряя ни секунды рванул в открывшийся проход.

Глава 2. Обрывки памяти

***

— Клауд?

— А?

— Сыночек, не перетруждай себя, мой дорогой.

Конечно же, я её не послушал. Я вновь обрушил шквал беспощадных ударов на очередную боксёрскую грушу, на что та, не отставая от предыдущих, с жалобным треском, порвалась.

— Ну вот…, ещё одна. На тебя не напасёшься пацан, — строго, сложив руки на боках сказал Патрик. — Сегодня больше никаких тренировок!

— Ну маам! Скажи ему! — насупившись сказал я, умоляюще посмотрев на свою маму.

Комнату залил мелодичный смех.

— Иди ко мне, гроза всех груш, — улыбаясь, она раскрыла объятия, приглашая меня в них.

— И не только груш! Я самый сильный, мам! Я могу один побороть шестерых! Патрик, скажи ей, что я не вру! — без промедления ринувшись в самые тёплые в мире руки, прокричал я.

— Да-да, конечно, — фыркнул он.

— Будь с ним мягче Патрик, он ещё маленький.

— Я не маленький! Мне вообще-то уже семь!

— Мой замечательный мальчик, — мама прижала меня к себе крепко-крепко. Я втянул носом её такой родной запах, наслаждаясь умиротворением, который он дарил. Она поцеловала меня в макушку и вновь прижала к себе.

— Мам, давай я покажу, чему ещё научился, — я постарался вырваться, но она меня не отпустила.

— Не уходи, дай ещё полюбить тебя. Я так скучала по тебе…

— Ну мам! — я хотел было все-таки сотворить задуманное, но посмотрев на её умоляющий взгляд, всё же прильнул к ней обратно. — Ну ладно.

— Патрик, как блокаторы? Он справляется? — тревожным голосом спросила она у моего приёмного отца.

Я моментально вскинул голову, перебивая взрослых:

— Что? Блокаторы? Мне опять будут делать этот ужасный укол? Мама, скажи Патрику, пусть не делает его мне больше, это очень-очень больно, внутри как будто всё горит, мама, пожалуйста!

Глаза моей мамы наполнились слезами, она вытерла ладонью подступившую влагу и нежно пригладила мои волосы.

— Тихо сынок, — заговорил марл. — Ну, что тебе сказать …, да, препарат уже лучше, чем прошлое поколение…, хотя его чрезмерную энергию мы подавить ещё не смогли, а если он разозлится… ууу, держи семеро. Не представляю, что будет, если к моменту, когда он вырастет, мы не придумаем что-нибудь по эффективней. В Муравейнике камня на камне не останется, вот увидишь.

— Неправда! Мама, я вовсе не такой! — я начал закипать.

— Что и требовалось доказать…, давай пацан, не перебивай старших и не тревожь мать, почем зря! — Патрик вновь обратился к маме. — Да… ну и… препарат действительно… очень болезненный…, с этим ничего не можем поделать.

Мама взяла моё лицо ладонями и расцеловала щеки.

— Прости мой драгоценный…, прости свою маму…, прости что допустила это, что позволила сделать с тобой это.

— Мамочка, почему ты плачешь? Я сделал что-то не так?

Мама крепко прижала меня к себе, отрицательно качая головой, затем встала, отпуская. Ей позвонили по коммуникатору, и она, кивая головой сказала:

— Да, уже иду.

— Мама, я все слышал, что сказали по твоему коммуникатору… сказали, что мой настоящий папа возвращается домой… придёшь в следующий раз с моим папой?

Она испуганно посмотрела на меня, моментально выключая свой наушник.

— Твой папа не придёт, сынок.

— Почему? Он не любит меня?

Она смерила меня горьким взглядом, затем протянула руку, погладила по голове, наклоняя.

— Знай, главное, что я бесконечно сильно, безмерно люблю тебя, мой единственный. Сыночек, мне уже надо идти.

— Но мама, ты же только пришла! Не уходи!

— Я приду к тебе сразу, как смогу, сыночек.

— Но тебя же так долго не было!

— Милая…, что-то случилось?

Мама искоса посмотрела на меня, затем на Патрика, и кивнув, медленно, будто подбирая сова, произнесла:

— Они что-то скрывают, Патрик. У меня нет такого уровня доступа, ты сам знаешь. Но в центре происходит нечто ужасающее. Единственное, что я смогла узнать, это то, что вся работа сейчас сосредоточена вокруг некой… "Лъеды". Ты что-нибудь знаешь об этом?

Патрик, нахмурился, потерев свой подбородок.

— Нет, впервые слышу…, возможно это нечто из архивов основателя. У него было много засекреченных данных.

— Может и так, я постараюсь что-нибудь узнать. Мне надо срочно идти. Не думаю, что в ближайшие месяцы смогу прийти.

Патрик коротко кивнул:

— Буду ждать новостей от тебя, милая, — он крепко обнял маму. — Будь осторожна!

Мама кивнула в ответ, затем вновь посмотрела на меня, нежно поцеловала и вышла из дома.

***

Глава 3. Воссоединение

МЕЛАНИЯ РОШ

Я с содроганием смотрела на последнюю газовую бомбу, которая беззвучно исчезла на дне лифтовой шахты. Лицо моё было каменным, непроницаемым, будто потеряв голос, следила за жестоким кровавым действом. Ещё один геноцид в счёт моего отца. Искоса глянула на высокого, темноволосого мужчину, который абсолютно равнодушно наблюдал за творящимся зверством….

Кто он?

Сказал бы мне кто — то о нём в подобном контексте пару месяцев назад…, не поверила бы никогда. Кто этот чужой человек? Разве это мой отец?