Под старыми клёнами
Шрифт:
Я предложил снять дверь, чтобы она не закрывала вход. Алёшка сказал, что надо сделать отверстие побольше, а дверь не трогать. Но лучше всех сообразила Настя:
– Давайте эту деревяшку, на которой сидит кот, отпилим и кот упадёт!
Мы так и сделали. Прогнали кота. Я взял ножовку, и хотя перекладина была из толстой сухой берёзы, быстро отпилил выступающий её конец.
Кота мы больше около сельницы не видели, а ласточки спокойно стали летать к своим гнёздам.
И слышны были только крики маленьких птенцов в гнёздах, а взрослые ласточки жаловаться перестали.
Плоды просвещения
Из-под клёнов во дворе доносится смех, там сегодня идёт урок. Я вышел из своего подвальчика и потихоньку приблизился к клёнам. Урок в самом разгаре:
– А теперь, дорогие мои, – спрашивает учитель, – скажите, что представляет из себя наша планета Земля?
Отвечает Алёшка:
– Это такой круглый шар с деревьями, землёй, железом, это, как там ещё (он чешет затылок): с мухами, комарами, лягушками.
И замолкает.
– Ещё с людьми, – вспоминает он.
– А ещё?
– Ну, это – шар, который крутится вокруг солнца и никогда не оторвётся никуда.
– А кто из людей населяет земной шар, кроме русских, знаешь?
– Да, знаю, – говорит Алёшка и начинает перечислять:
– Немцы, французы, иностранцы эти, турки…
– Иностранцы – это не национальность, – говорит учитель. – Я потом поясню разницу. А кто такие китайцы, знаешь?
Наступает пауза. Алёшка не знает, как ответить. Тогда встаёт Денис и бодро говорит:
– Китайцы – это люди, которые едят китов!
Все начинают громко смеяться.
…Но не только учитель задаёт вопросы, на которые не сразу ответишь.
Под конец урока Денис недоумевает вслух:
– Деда Сергей, а почему слова бывают разнобокие?
– Не понял, например? – спрашивает учитель.
– Ну, вот, пила, например: то она в мастерской – ею пилят дрова, а то говорят: пила молоко, пила воду?
– Ты ещё знаешь такие слова?
– Знаю.
– Какие?
– Вот, когда мы ехали на автобусе из города в деревню сюда, по радио сказали: «Трупы артистов, этого, Большого театра готовятся к поездке за границу». И никто не смеялся.
Учитель таких вопросов не ожидал. Он сидит за столом и почёсывает затылок.
– Да… – произносит он и молчит.
А потом объявляет:
– К следующему уроку заготовьте все вот такие, как Дениска говорит, «разнобокие» слова. Будем разбираться: с какого бока их употреблять.
Птичка на ниточке
Жара наступила такая, что кажется, будто вода в реке так устала, что и не течёт совсем.
Всё отдыхает. Всё в ленивом полусне.
А пчёлы трудятся в луговых цветах и звенят на разные лады их голоса.
Над головой, прикрыв ладонью глаза, видишь странную птицу пустельгу – грозу мышей и насекомых. Она, еле подрагивая крыльями, зависла в воздухе на одном месте.
– Птичка на ниточке висит, глядите! – крикнула Настенька и стала махать руками.
Птичку и впрямь будто кто вывесил в огромном душном помещении напоказ, как механическую игрушку. Она и на голос не реагирует:
– Ниточка оборвётся и птичка разобьётся… Ниточка оборвётся и птичка разобьётся… – кричит Настя.
Птичка повисела-повисела на ниточке на одном месте, потом резко и быстро заскользила вниз к реке и пропала в серебряных бликах над водой. Будто невидимую ниточку кто-то чикнул ножницами.
И остались на высоком берегу только звенящие пчёлы в цветах и мы с Настенькой.
– Зря я крикнула, – говорит Настя, – мы теперь с тобой без птички совсем одинокие. Она нас бросила. И скворцы улетели, и пустельга оторвалась от ниточки.
– Не горюй, Настя, – успокоил я, – ведь у нас с тобой есть ещё ласточки, которые живут в сельнице у Чураевых.
– И правда, – обрадовалась Настя, – как же я забыла про них, они же совсем «наши».
Пахталка
Вчера бабушка Вера сказала при всех за ужином деду Сергею:
– Что же это мы, Сергей Иванович, так и будем теперь брать пахталку у Климановых, будто свою не можем починить либо новую сделать? Не хочется просить каждый раз.
– Опять сливки накопились? – спросил Сергей Иванович.
– Накопились. Три вечера на сепараторе пропускала молоко.
– А что это такое, пахталка? – поинтересовался Алёшка.
– Мини-мини-маслозавод, – отозвался дед Сергей.
Потом он пожевал задумчиво вислый кончик усов и сказал решительно:
– Ладно, бабка, будет тебе пахталка, а ребятишкам – масло.
…Сегодня утром мы с Алёшкой вслед за Сергеем Ивановичем пошли в его мастерскую. Сарайчик, в котором мастерская, всегда был закрыт на большой висячий замок.
Ни я, ни Алёшка никогда в нём не бывали. Нам было интересно.
То, что мы с Алёшкой увидели, когда Сергей Иванович открыл широкую и тяжёлую дверь, нас поразило.
Все полки в мастерской были заполнены инструментом. Здесь были и ножовки разной величины, и пассатижи. Были и рубанок, и большой внушительный фуганок. И долото, и коловорот.
Разных размеров буравчики лежали наготове в ровном ряду, будто ждали своего хозяина: когда же он их будет куда-нибудь вкручивать. На большом крючке висела почти новенькая дрель, а рядышком на крючке поменьше – паяльник.
На верстаке около точильного круга лежали большие ножницы, которыми стригут овец.
Но самое удивительное было то, что стояло в углу справа. Это был деревообрабатывающий станок. Старинный! Это видно было сразу. Привод у него был ножной: большое железное колесо, величиной с велосипедное, соединялось широким ремнём с маленьким валиком, укреплённым на верху станины.