Под старыми клёнами
Шрифт:
– Я не успел сказать ей, что меня зовут Ромка.
Цветочные часы
Сегодня под клёнами учитель Сергей Иванович рассказывал, как определять время, если кто заблудится и у него нет часов.
– Деда, ты раньше часто блудил в лесу, поэтому и научился? – спрашивает Настя.
– Нет, мне мой дед ещё рассказывал, я и запомнил. И вам советую, запоминайте, пока жив. Будьте наблюдательны в лесу и в поле.
Ребята внимательно слушают.
– Вот, когда вы все сладко ещё спите, ровно в семь часов белая кувшинка раскрывает свои лепестки лицом к солнцу. И её красивая фарфоровая головка весь день поворачивается к дневному светилу.
Под вечер зелёный бутон её, как створки часов, закрывается и он тонет в озёрной воде.
А теперь посмотрите на поляну за нашими воротами, есть ли там одуванчики?
Ученики побежали к изгороди из длинных жердей. Искали глазами жёлтенькие головки цветков и не нашли. Ребячьи головки, как одуванчики, торчали над изгородью недолго.
– А утром были, – сказал Денис, когда все садились на скамейку.
– Верно, утром были, потому что одуванчик раскрывается в пять – шесть часов утра, а к двум – трём часам дня гаснет.
– Сколько, значит, сейчас времени?
– Больше трёх часов, – ответил шустрый Денис.
– Молодец, быстро соображаешь! – похвалил учитель.
– А кто помнит, где у нас растёт большой куст шиповника?
– Прямо около обрыва у реки, где тропинка кончается, – вспомнил Алёшка, – он сейчас весь красный от цветов.
– Правильно, красный, потому что его цветки раскрываются в четыре часа утра, когда баба Вера встаёт сгонять корову в стадо, – я несколько раз это проверял. А сворачиваются цветки в бутоны, не скажу, когда, сами понаблюдайте и мне доложите. Хорошо?
– Хорошо, – согласились все разом.
– Деда, а я вчера смотрел, как осы мух ловят там, где норки у них около шиповника как раз, только выше. Так пахнет там сильно цветами жёлтыми. Как они называются?
– Или таволга цветёт, или это жёлтый донник. У него горьковатый запах.
– Завтра покажешь? – спрашивает дед.
– Конечно, – соглашается Алёшка, – я ещё одно там гнёздышко покажу вам всем. Оно в зарослях.
– Это которое у самой речки на ивовой тонкой ветке подвешено, как колыбелька? – спросил учитель.
– Да!
– Как же ты её углядел? И птичку видел?
– Видел, – ответил Алёшка, – я долго высматривал, она рыжая.
– И на головке у неё чёрная косыночка, верно?
– Верно, – согласился Алёшка.
– Это очень редкая птичка, тебе повезло, а зовут её ремез, – говорит Сергей Иванович, – она искусный ткач, такое гнездо умеет делать – загляденье. Правда, певец из неё никакой.
– Деда, как ты всё успеваешь видеть и знать?! Непонятно мне.
– Долго живу здесь, что ж непонятного-то? – с улыбкой ответил Сергей Иванович. – Не одни сапоги истоптал, а уж и ноги наполовину.
Я слышу их разговор и думаю:
«Надо и мне посидеть, покараулить у речной водицы. Может, и я увижу эту редкую птицу – ремеза. Алёшка вот увидел!»
Про китов и их детёнышей
– А у китов детки бывают? – спрашивает Настя.
– Конечно, – отвечает Алёшка, – как у всех.
– Тогда я видела китёнышей в нашей рытвине. Их там ужас сколько!
– Это не китёныши, – смеётся Алёшка, – придумала! Это головастики, из них лягушки вырастают.
– Лягушки вырастают?! – удивляется Настя, – так неинтересно! Я думала по-другому.
– А как ты думала?
– Ну, я думала, что маленькие эти китёныши уплывают от нас далеко в океан. И, пока плывут долго до своего океана, вырастают в китов больших.
Океан же далеко и большой – вот и киты становятся большие.
– Ты, Настя, фантазёрка у нас большая, – сказала подошедшая бабушка Вера, – как только в твоей головушке умещается всякая всячина.
Сказала так и ласково взяла светлую Настенькину косичку, как птичку, в свою большую ладонь.
– Бабушка Вера, вы так с Настей похожи друг на друга бываете, – удивился Алёшка, – только одна большая, а другая – маленькая.
– Ага, – быстро проговорила Настя, тряхнув головой, – мы с бабушкой – как кит с китёнышем, выходит.
Она ещё раз тряхнула головой: так ей стало смешно! И весёлая её косичка выскочила из бабушкиной большой ласковой ладони и запрыгала, как трясогузка.
Жаворонки
Жаворонков в небе слышали многие, а вот какая эта птаха на вид, мало кто знает.
Я тоже с детства знаю, как поёт эта звонкая и радостная птица. Но ни разу не видел её близко на земле, только в небе – высоко над головой.
Наблюдательный Сергей Иванович заметил, где жаворонки иногда садятся, и мы решили понаблюдать за ними.
У него есть настоящая подзорная труба, она увеличивает в шестьдесят раз сильнее, чем бинокль.
У этой трубы удобный чехол и тренога.
Напротив того места, куда прилетают жаворонки с просяного поля, Сергей Иванович установил на треноге эту подзорную трубу и позвал нас. Мы пришли втроём и стали ждать, укрывшись в траве.
Пролетали разные птицы.
Сорока потрещала-потрещала слева от нас на сухой ветке осины и улетела, успокоившись.
Совсем рядом от нас из-под жёлтых соцветий корзиночек пижмы – дикой рябинки – вылетела маленькая птичка и мы даже не успели её узнать.
– Наверное, у неё там гнездо, – сказал Сергей Иванович, – вот она и таилась от нас. Не хотела, чтобы мы его обнаружили. Но не выдержала.