Под защитой бандита
Шрифт:
Все?!
Вот так просто правоохранительные органы оставляют меня наедине с преступником? Это какой-то сюрреализм. Я отказываюсь в это верить! Подхожу к двери, резко распахиваю ее и врезаюсь в грудь мужчины. Отхожу на несколько шагов назад, бегая глазами по комнате в поисках предметов, которыми можно огреть этого бандита. Его чёрный надменный взгляд и сжатая челюсть не обещают мне ничего хорошего.
Мы словно танцуем танго: он – шаг вперёд, я – шаг назад. Его грудная клетка вздымается, глаза темнеют, приобретая нездоровый блеск. Он такой огромный, широкоплечий, тёмный, что, кажется, все вокруг сжимается.
– Не подходите! – хватаю с полки фарфоровую статуэтку балерины и замахиваюсь, чем вызываю усмешку мужчины. Он даже не думает остановиться. Идёт на меня, пока я ни вжимаюсь спиной в стену. Мужчина настолько близко, что я чувствую его горячее дыхание. Тяжёлый, терпкий, мускусный запах врывается в лёгкие, вызывая дрожь по телу. – Не трогай меня! – в отчаяние пищу я, взмахиваю статуэткой, но Барон ловко ловит мою руку.
Рывок.
Сама не понимаю, как статуэтка летит на пол, разбиваясь вдребезги. Меня скручивают, разворачивают и вжимают лицом в стену. Мужчина держит мои руки за спиной, вжимая своим мощным телом. Глупо было полагать, что я смогу с ним справиться. Но просто так сидеть и ждать, когда меня растерзает хищник, я тоже не собираюсь. Позиция жертвы изначально проигрышная.
– Все, допрыгалась, красивая, – усмехается мне в ухо. Он играет со мной, как с мышкой. Дергаюсь, пытаясь вырваться, но только теряю силы. Мне не больно. Я просто обездвижена и зажата огромным, сильным телом. Мне неприятна его почти интимная близость. – Такая бесстрашная, смелая, но глупая и неблагодарная девочка. Наказать тебя?! – вкрадчиво выдыхает прямо мне в ухо. А я и вовсе прекращаю дышать. Одной рукой продолжает удерживать мои запястья, а другой ведет по талии ниже к бедрам. Это уже похоже на изнасилование.
– Не надо, – шиплю, как кошка, хватая воздух.
– Что не надо? – сжимает мое бедро. Отрывает ладонь, а потом размахивается и шлепает меня по попе. Ощутимо, обжигающе, даже через джинсы. Вскрикиваю и тут же получаю еще один шлепок.
– Ай! – бедро горит от хлёстких ударов. Дергаю руками, пытаясь вывернуться, за что получаю еще один шлепок.
Вот урод!
Он меня шлёпает!
– Еще раз выкинешь что-то подобное, – его голос хрипнет и немного сбивается, – и я не буду столь милосерден, выпорю ремнем, – уже агрессивно рычит мне в ухо и кусает за мочку. С очередным шлепком вместе с бедром начинает гореть все тело. Самое ужасное, что меня накрывает легким возбуждением вперемешку со злостью и страхом. Отчего я впадаю в ступор, прекращая дёргаться, и пугаюсь еще больше. С ужасом жду очередного шлепка, но мужчина останавливается, подозрительно нежно и аккуратно гладит место удара. – Как ты уже поняла, менты тебе не помогут. А вот эти беганья и истерия могут навлечь людей гораздо серьёзнее, страшнее, чем полиция. И мало тогда нам с тобой не покажется, сладкая моя, – вновь кусает меня за мочку. – Так что, будь добра, угомонись. И все у нас будет хорошо. Давай играть по правилам. Тогда выиграем оба.
Отпускает меня. Резко разворачиваюсь, облокачиваясь на стену. Голова кружится, потряхивает от всплеска адреналина и жара по телу. Ноги подкашиваются, хочется сползти по стене на пол и отдышаться.
– По чьим правилам мы играем? – тихо спрашиваю я.
– По моим, конечно, красивая, – ухмыляется, садясь на диван и раскидывая
– Мне на работу надо!
– Не надо! – категорично заявляет он.
– Меня начнут искать. Звонили уже, наверное.
– Значит, ты позвонишь и сообщишь, что заболела. Больничный я тебе организую, Ася.
Замечательно. Мы не знакомились, а он уже знает, как меня зовут.
– Приятно познакомиться, Барон! – язвительно кидаю ему. Думаю, после того, что он со мной сделал, можно не церемониться.
Смеётся.
– Подслушивать – некрасиво, Ася. Как и некрасиво девочке называть мужчину по прозвищу. Для тебя я Баро.
– Баро? Странное имя…
– Меньше язвительности в голосе. Больше уважения, – прекращает ухмыляться и снова смотрит на меня пугающим черным взглядом. Достаёт из кармана мой телефон. – Или сюда. На работу будешь звонить.
Во мне загорается надежда заполучить телефон, и я иду.
– Садись, – хлопает рядом с собой по дивану. Сомневаюсь, настороженно посматривая на мужчину. – Не бойся, сегодня я тебя не съем, – снова ухмыляется.
Сегодня?
А завтра?!
Ладно. Все можно пережить.
Сажусь. Протягивает мне телефон.
– На громкую. Одно лишнее слово – и правила в нашей игре ужесточатся.
Набираю номер дяди Вани. Он отвечает через пару гудков.
– Да, Ася. Ты снова проспала? – строго спрашивает он меня.
– Нет. Я… – просматриваю на мужчину. – Я заболела.
– Что такое? – переживает дядя Ваня.
– Не знаю, температура высокая.
– Врача вызвала?
– Да.
– Ну хорошо. Лечись. Отлежись. Отдохни. И если что – сразу звони.
– Хорошо, спасибо, – еще не успеваю договорить, у меня вырывают телефон и прячут в кармане. – Умница. Завтрак приготовь, – распоряжается мужчина. Задыхаюсь от возмущения.
– Я отвратительно готовлю.
– Ну ты уж постарайся.
Глава 5
Ася
Готовить я, и правда, не умею. Как-то не сложилось. Видимо, руки растут не оттуда. Мама пыталась научить, и вроде я старалась повторять, но только бездарно портила продукты. Меня кормил брат. Без Дениса я питаюсь фруктами, сырами, молочными продуктами или доставкой из кафе. Да и одной мне много не нужно.
Продуктов в моем холодильнике теперь предостаточно. Глаза разбегаются. Все свежее, самое лучшее и дорогое. Но наш барин подождет. Я дико хочу в душ. Привести себя в порядок. И мне нужен новый план.
Закидываю в рот пару виноградин, иду в ванную, но останавливаюсь, когда в дверь снова звонят. Несусь в прихожую.
– Это ко мне. Открой, – распоряжается из гостиной его величество Барон.
– Если это к тебе, то ты и открывай. Я не швейцар! – кричу ему и демонстративно захожу в ванную, громко захлопывая дверь. Запираюсь. Закрываю глаза, пытаясь преодолеть злость и раздражение. Скидываю с себя одежду, закидывая все в стиральной машину. С сожалением смотрю на своё любимое полотенце. Выкидывать жалко. Тоже отправляю его в стирку. Настраиваю душ, встаю под тёплые струи воды и выдыхаю от удовольствия. Бедро еще горит.