Под знаменем черной птицы. Книга 2
Шрифт:
Мех резко пах зверем, вместо капюшона к нему крепилась имитация медвежьей морды со стеклянными бусинами вместо глаз, рукава походили на лапы с когтями. Почти как шкура Бьорна, только без собственной магии. А весила, казалось, как бывший князь собственной персоной. Кассандра скинула шубу и ногой пихнула ее под лавку. Этот кошмар даже на полу расстелить стыдно, не то что на плечи надевать. Кана вздохнула и осуждающе покачала головой.
— Местному князю положена медвежья шуба, не нужно нарушать традиции!
— Народ тебя и так не слишком жалует, а нужно объявить ему о грядущем
— И подписании нового договора с Кор-Атром.
Кассандра переводила взгляд со жреца на девчонку и не могла отделаться от чувства, что эти двое издеваются над ней. И ради этого даже сговорились между собой.
— Я не обещала подумать над тем и другим, а не в обязательном порядке сделать, — она вздохнула, еще раз оглядела себя в мутном зеркале и вышла из дома, накинув самую обычную шубу и разноцветный шерстяной платок.
Народ ее не жалует. Анрира здесь тоже не особенно жалуют, зато уважают и боятся, и он никогда не напялил бы на себя вонючую шубу. Возможно, кот и не лучший пример для подражания, но другого настолько же обсуждаемого и успешного правителя Кассандра не знала.
На крыльце уже дожидался Ивар. Здоровущий дикарь предложил руку и помог спуститься по обледенелым ступеням. Внимание, даже такое неуклюжее, все же приятно. Пусть и вызвано оно в большей степени короной, чем личными качествами Кассандры, но уж какое есть. В конце концов, когда она сама интересовалась мужчиной, а не его состоянием и положением в обществе?
Потому Кассандра улыбнулась Ивару и позволила довести себя до
княжеского дворца. Как только наступит весна, начнется тотальная переделка здания: его утеплят и починят крышу, заменят окна и приведут фасад в порядок, и в целом сделают меньше похожим на амбар. Но это весной, сейчас же Кассандра с трудом рассталась с шубой: сырым холодом веяло уже с порога, даже столпившиеся в главном зале люди не смогли “надышать” здесь.
Кана веселым прыгунком понеслась по залу, приветствуя всех и интересуясь их делами. Странное дело, но хмурые дикари улыбались ей в ответ и охотно отвечали, когда же видели Кассандру, только отводили взгляд.
Молчали все и во время ее речи. Новая школа, здание театра и даже собственный колледж, в котором парни и девушки смогут получить простые и нужные профессии, не удаляясь далеко от дома. А те, кто решат учиться в Кор-Атре и обязуются потом вернуться работать в Силв, ждала ежемесячная княжеская дотация.
И большая швейная фабрика, которую построят к следующему лету. Зачем продавать мех за бесценок, если можно самим производить дорогущие манто и шубы? Кассандра долго рассказывала о том, какие выгоды для Силва сулят грядущие перемены, о новой жизни, более сытой и комфортной, о постройке водопровода и канализации, о множестве других вещей. Если удастся изменить условия аренды земель, лежащих под рудниками и заводами, то денег вполне хватит на начальный этап переделок. Кассандра говорила и говорила, но не видела никакого отклика: пустые глаза, глумливый шепоток, переглядывания, в задних рядах так и вовсе кормили младенцев, осматривали козу, решая, что делать с загноившейся ногой, кое-кто вязал крючком или распускал износившиеся носки.
— А что, — низкая и плотная женщина, кажется, все-таки жена Ивара, вышла вперед, уперла руки в бока и приблизилась к Кассандре, — вот так взять и оторвать от семьи рабочие руки, чтобы молодежь по столицам прохлаждалась?
— Не только молодежь, получить профессию можно в любом возрасте.
— Разве хорошая жена бросит мужа?
Это был укол. Но так беспомощно далекий от цели, что даже смешно. Никогда Кассандра не стремилась стать хорошей, да и просто женой. А если бы и да, то не в этой глуши. Здесь и любовника найти сложно. Никакой радости ни душе, ни телу.
— Я не против семейного обучения, — она снисходительно улыбнулась женщине, отметив ее красную обветренную кожу, побитый молью платок, уже потерявший часть красок, невозможно широкие бедра, скрытые под еще более широкой юбкой, резкий “козий” запах. Удивительно, но сам Ивар выглядел и пах вполне прилично, наверняка прихорашивался перед визитом к княгине.
— А руки, — продолжила Кассандра, — руки вернутся сюда, таковы условия контракта. И вместо бестолковой обработки земли, не рожающей ничего, кроме грибов и ягод, эти руки будут шить дорогие шубы, обрабатывать металл, строить, лечить. А продукты выгоднее покупать в южных княжествах.
— Так ты продать нас хочешь? Никогда еще северяне не прогибались под югом!
Женщина чуть ли не с кулаками набросилась на Кассандру, грозила ей, упрекала, не пытаясь вдуматься в смысл предложенных реформ. Постепенно к скандалистке присоединялись другие бабы. Шумные, галдящие, бесцеремонные, бабы они и есть. Правильно Бьорн никогда не давал им возможности высказаться. Это Кассандра пошла на встречу, пригласила на собрание, дала право на равных с мужчинами высказать свое мнение.
Дружинники, как и Преданный, подпирали стены, посмеивались и глядели на всех, как на ярмарочных скоморохов. Не дело лезть в бабские склоки. А если княгиню и помнут ненароком, так тому и быть.
— Хочешь, чтобы девки наши шлюхами стали, как ты? Чтобы не знали мужей, а только ноги раздвигали перед каждым, кто предложит? — жена Ивара кричала и прыгала, будто вредная дворовая псина. — Все-то знают, за что тебе княжество отписано, уж не руками заслужила!
Кассандру затрясло от гнева. Пришла цивилизованно поговорить и обсудить будущее княжества, а они набросились, орут, ругаются, требуют непонятно чего. Припомнили давнюю связь с котом. Женщина напротив выкрикнула еще что, прищурилась и тут же дернулась от оплеухи. И пока она не опомнилась, Кассандра покрепче ухватила бабу за волосы и потащила к выходу.
— Руками, милая, руками. А еще грудью, ртом, задницей и тем местом, которым ты разве что ребенка родить можешь. Могу и тебя научить всем пользоваться и так мужикам давать, чтобы в благодарность на голову корону надевали. Если попросишь, конечно.
Баба брыкалась и визжала от боли, но ударить княгиню в ответ не позволила магия короны. Да Кассандра бы и без этого отбилась, постоять за себя она умела. Это, конечно, было умение на самый крайний случай. Обычно всегда находились желающие вступиться за бедную красавицу.