Подари мне прошлое
Шрифт:
Мама была права.
Чертовски несправедливо!
Я кричу, испытывая горькую печаль. Я всё это забрал у неё. Один нормальный проклятый день оказался худшим днем в моей жизни. У меня с трудом это укладывается в голове. Врачи говорят, что такие чувства — нормальное явление.
Это ни хрена не нормально.
Когда я заговорил с мамой о том, чтобы связаться с семьей, она резко оборвала меня. Сказала, что это ни
Я падаю на спину и гляжу на небо. В конце концов закрываю глаза и тихо плачу по ней, слезы заливают мое лицо. Каждый раз зажмурившись, вижу ее ясные, невинные глаза. Ее улыбку.
А потом всё исчезает.
Сколько бы я ни пытался, это всё, что я могу вспомнить.
Её улыбку. Глаза. Платье.
И тут всё исчезает.
— Чейз.
Я еду по шоссе на автопилоте, но очнувшись от воспоминаний о прошлом, вижу, как у Тори дрожит губа. Я снова смотрю на себя в зеркало, мои щеки мокрые от слез. Глаза за стеклами очков покраснели и опухли.
— Хочешь я поведу?
— Нет. Мы почти приехали, — качаю головой.
Тори берет меня за руку и сжимает её.
— Я поддержу тебя. Так же как ты поддерживаешь меня. Мы в этом вместе, хорошо?
Я киваю и благодарно ей улыбаюсь.
— Она просто чертов призрак, — рычу я. — Словно она исчезла с этой гребаной планеты!
Пенелопа похлопывает меня по плечу.
— Чейз, пора двигаться дальше. Ты ищешь ее уже больше года. Может быть, ей нужно было исчезнуть. Может, она изменила свое имя. Ты же знаешь, что мама разозлится, если узнает, что ты пытался её найти.
Я захлопываю ноутбук и провожу пальцами по волосам.
— Я просто хочу поговорить с ней. Объяснить, как мне жаль.
У Пенелопы выступают слезы на глаза, и она кивает.
— Я знаю, но иногда все складывается так, как и должно быть. Может быть, тебе не суждено её найти. Что, если она наконец обрела покой и счастье? Ты хочешь это разрушить?
Чувство вины, которое теперь всегда является частью меня, разливается по венам.
— Хочу, чтобы она была счастлива.
Моя сестра кивает.
— Тогда опусти её. Не надо возвращать ей прошлое, особенно теперь. Прошел уже год. Возможно она замужем и ждет ребенка. Позволь ей обрести спокойствие.
— Тори, — выпаливаю я, когда включаю поворотник, направляясь к съезду с шоссе.
— Я пытался найти ее.
Тори прищуривается и резко поворачивается ко мне, понимая, что я рассказываю ей что-то очень важное о своем прошлом.
—
— Кто?
— Она. Чью жизнь я разрушил. У которой всё украл.
— Чейз, пожалуйста, успокойся, — по щекам Тори текут слезы.
Я зол. На неё. На себя. На весь этот гребаный несправедливый мир.
— Я хотел сказать ей, что мне очень жаль. Что я так старался их не сбить.
Тори бледнеет, когда мы поворачиваем на дорогу к кладбищу.
— Кого ты сбил? Эшли?
Слезы текут по моим щекам, когда я с грохотом ставлю машину на стоянку.
— Их. Обоих. Я его совсем не помню. Помню только её. Она преследует меня во снах своей невинной улыбкой и широко раскрытыми глазами. И это платье тоже. Черт возьми, я никогда не смогу выкрасить эту чертову стену в такой же цвет, как ее платье.
— Чейз, почему мы здесь?
Я тянусь на заднее сиденье и хватаю цветы. Дверь раскрывается, и я вылезаю из машины. Тори уже выскакивает с пассажирского сиденья.
— Чейз, кого? Черт возьми, скажи, кого!
Обойдя машину, я притягиваю её к себе и целую в макушку.
— Это так чертовски больно, Тори. Пожалуйста, не надо ненавидеть меня так, как ненавидела Эшли. Я не хотел этого делать. Я старался не сбить их. Честное слово. Передо мной ехала машина, её внезапно занесло, и я резко свернул в сторону, но не успел. Проклятье, они появились из ниоткуда.
Тори плачет в моих объятиях и старается вырваться.
— Чейз, нет.
Я хватаю ее за запястье и тащу за собой. По тропинке, которую так хорошо знаю. К могиле, на которой, несмотря ни на что, всегда лежат цветы.
— Чейз, нет. — Тори упирается ногами, но я всё равно продолжаю её тянуть. Словно одержимый. Она должна увидеть ту боль, которую я испытываю ежедневно.
— Тори.
Мы останавливаемся у могилы, и она начинает рыдать.
Я обнимаю её.
— Её звали Сара.
Глава 20
Тори
У меня подкашиваются ноги.
Серебристый грузовик позади внедорожника, звук визга колес пронзает воздух, когда грузовик кружится, и следующее мгновение, моргнув, я вижу три машины, столкнувшиеся на магистрали.
В ушах звенит — звук такой громкий, что голова раскалывается от боли.
В трех футах от места аварии на земле неподвижно лежит человек. Большое тело мужчины прикрывает крошечный комок солнечно-желтой ткани.
Звук становится громче, мое горло словно разрывается на куски, и я понимаю, что это крик.
Это я кричу.
Падаю на асфальт голыми коленями и едва замечаю острую боль от стекла, которое впивается в мою плоть. Единственное, что чувствую — это онемение. Кровь, она по всей земле, они все в крови. Кто-то тянет меня за руки, и думаю, мне говорят, не трогать их, но как я могу оставаться в стороне. Мое сердце лежит передо мной на земле, и мне необходимо знать, что оно всё ещё бьется.