Подари мне прошлое
Шрифт:
— Детка, — стону я, — прости меня. Сегодня просто невероятно плохой день.
— Расскажи, что случилось в машине. Почему твои очки разбиты? Почему у тебя нос расквашен? — Тори чмокает меня в губы.
— Давным-давно, после всего, что случилось, я вроде как забыл, кем был. Мне хотелось наказать себя. И сегодня, когда у них не оказалось ее цветов, эти чувства всплыли вновь. Я был зол. Нахлынули воспоминания о больнице, — раздраженно ответил я.
Тори шмыгает носом, и ее нижняя губа подрагивает.
— Значит ты причинил себе вред. Опять?
— Да. Всё сразу навалилось. Цветов не было. Ты оттолкнула меня, после того, как я признался тебе в любви, — киваю я.
— Чейз, я тоже тебя люблю, — Тори накрывает мои губы своими.
Её слова успокаивают мое сердце, и душевная боль растворяется в одной короткой фразе.
— Я не понимаю. Ты казалась расстроенной... даже разозленной. Не хотела со мной разговаривать.
— Потому что, — горько усмехается Тори, — я испугалась. Я не должна была больше никого любить. И тут ты, требуешь, чтобы я любила тебя. Чейз, я действительно люблю тебя. Всем сердцем. Вот что пугает меня до смерти. Я не думала, что смогу снова полюбить.
— Почему ты боишься нас, Тори? Мы понимаем друг друга. Мы идеально подходим друг другу.
Еще одна слеза скатывается по её щеке.
— Чейз, милый, правда в том, что я не понимаю тебя. Ты знаешь мою историю, но оберегаешь свою. Почему ты не можешь поделиться ею со мной?
Тори указывает на тату на моей груди.
— Она танцует с ангелами? Что это означает?
Меня охватывает тошнотворный ужас. Я хочу поделиться с ней всем, но что, если она тоже возненавидит меня? Как Эшли?
— Много лет назад я был помолвлен с Эшли. Она была для меня всем. Или я так думал, — раздраженно рявкаю я. — Но, когда я лежал в больнице, она пришла навестить меня. Я думал, что могу положиться на неё. Вместо этого, Эшли назвала меня чудовищем. Сказала, что не может больше даже смотреть на меня. Я умолял ее понять, что мне тоже больно... что я тоже был жертвой. Но она ответила, что я не более чем угроза обществу. В тот день Эшли швырнула в меня свое чертово кольцо и бросила меня на произвол судьбы. Мои мать, отец, сестра — никто не мог понять того сокрушительного, всепоглощающего опустошения, которое я испытывал. Эшли стала глазурью на пресловутом торте. Когда она бросила меня, часть меня ушла вместе с ней.
Слезы текут по щекам Тори, и она нежно целует меня.
— Мне очень жаль, Чейз. Я никогда не уйду от тебя. Ты меня понимаешь? Мне так жаль, что я мысленно бросила тебя после музея. Просто слишком много эмоций захватило меня. Но мне было ужасно плохо без тебя. Я не могла ни на чем сосредоточиться. Если тебя это утешит, я собиралась прийти сегодня вечером и рассказать тебе все это. Но ты просто не мог не устроить спектакль, потому что устал ждать. — Последнюю часть она произносит шутя.
Я тяну за подол ее футболки и стаскиваю её. Тори расстегивает лифчик, и я стягиваю лямки по ее рукам. У неё восхитительные сиськи, и наслаждаюсь их видом, прежде чем заговорить.
— Переезжай ко мне. Знаю, что это слишком быстро, и понимаю,
Тори выскальзывает из штанов и трусиков, затем забирается ко мне под одеяло. Я стону, когда она садится сверху и опускается на мой возбужденный член.
— Непременно, Чейз. Я готова признать, что хочу большего с тобой. Жизнь не всегда была легкой для нас, но хорошо, что я люблю вызовы. Потому что ты, — Тори стонет, запрокинув голову назад и насаживаясь на мой член, — самый большой вызов в моей жизни, черт побери.
Я хватаю её за бедра и заставляю двигаться быстрее. Её упругое тело всегда сжимает меня самым сексуальным образом. Мысль о том, что она будет проводить каждую ночь в моей постели, что я смогу трахать её, когда мне заблагорассудится, почти заставляет меня кончить в неё прямо сейчас.
— Господи, Тори, — стону я, скользя большим пальцем по её клитору. — Никогда больше не бросай меня. Я не смогу жить без тебя. Ты — моя, детка.
— Твоя, — соглашается она, затем распадается на части на моем члене, её соки смазывают мой член ещё больше.
Пару мгновений спустя я кончаю внутри неё, а затем притягиваю её податливое тело к себе. Тори прижимается ко мне, и, хотя всё кажется правильным, я всё же испытываю последствия своего недавнего срыва.
Темнота и страх наполняют мои вены, и я почти задыхаюсь от ужасной мысли, что однажды потеряю и Тори тоже. Эшли засела у меня в голове. Но потеря Тори разобьет мне сердце.
— Ещё немного тонального крема, и почти незаметно, — улыбается Тори.
Я закатываю глаза и отмахиваюсь от неё.
— Уже чувствую себя чертовой женщиной с этим дерьмом на лице.
— Ну, — фыркает Тори. — Прости, что пытаюсь помочь тебе. Ты ведь знаешь, что не можешь выйти на сцену, выглядя так, словно ввязался в драку.
Расправив плечи, я пронзаю её неистовым взглядом.
— Почему бы и нет? Так я буду выглядеть более крутым.
Теперь уже Тори закатывает глаза. Она выглядит восхитительно в прелестном розовом сарафане и туфлях на танкетке. Её обнаженные ноги умоляют, чтобы их целовали и ласкали языком.
— Чейз, ты не будешь таким крутым, если все узнают, что ты подрался со своим рулем и проиграл.
Я смеюсь, натягивая мантию перед церемонией. Прошло уже два дня после моего срыва, и, хотя нос немного зажил, синяки приобрели уродливый желтовато-зеленый оттенок. Тори пришла в голову великолепная идея нарядить меня и скрыть синяки. Теперь я просто чувствую себя чертовой тёлкой. Особенно в этой мантии.
— Не могу дождаться выходных, — улыбаюсь ей.
Тори подходит ко мне, покачивая бедрами, и оставляет легкий поцелуй на моих губах.