Подарок для ректора
Шрифт:
А потом и вовсе случилось страшное - столовая!
Как настоящий маленький домашний тиран, Нельсон был недоволен качеством и свежестью блюд. Брезгливо воротил нос от творога, фыркал на рыбу и скулил при виде отварного говяжьего языка.
Но если раньше я могла отвернуться и заняться своим завтраком: “Не не хочет есть и не надо, может не голодный”. То теперь в мог без конца всверливалось:
“Ага! сидишь сама пирог наворачиваешь! А мне?! А я?! Дай! Дай-дай бекон! И колбаску деревенскую! И оливочек насыпь!”
– Не дам!
– не выдержала я.
– Собакам нельзя соленое, копченое и сладкое! Это
“Два дракона на одну невинную девицу - это тоже вредно”, - возразил Нельсон.
– Ну я тебе сейчас покажу!
– зло зашипела я в ответ.
“Лучше покажи копченую грудинку”, - не сдавался пес.
– С кем ты разговариваешь?
– не выдержал Винни.
– С ним, - я зло мотнула подбородком на питомца.
– С Кусакой?!
– удивилась Илва.
– Собаки не говорят.
– Да. Не говорят… Скажите это его голосу, который сидит у меня в голове!
Однокурсники переглянулись, а Илва расхохоталась:
– Вообще-то после получения метки ты должна была начать слышать дракона, а не чихуашку!
– Подумаешь, ошиблась на полтонны, - подхватил Мэт и добавил язвительным поучающим голосом.
– Запоминай, Машка, дракон - это такая тварь ростом от трех до пяти метров. Дышит огнем, а иногда другими субстанциями в зависимости от вида. Когтями пробивает рыцарский доспех, а крылья как у летучей мыши-переростка, кожистые с перепонками. Смотри, в следующий раз не перепутай со своей собачонкой.
– Спасибо за подробную лекцию по драконьей анатомии, студент Ливерхольм, - раздалось вдруг за нашими спинами.
– Уверен, при сдаче экзамена по магическим расам вы продемонстрируете не менее впечатляющие знания.
Мэтью тут же спал с лица, сглотнул и посмотрел назад.
Конечно же, за нашими спинами обнаружился тот самый обсуждаемый дракон. Как обычно невозмутимый, красивый и подтянутый Адриан Карвер. Весь в черном: сапоги, брюки, камзол. Разве что из нагрудного кармана выглядывал кончик возмутительно белоснежного платка.
Голос мужчины прозвучал о-очень многообещающе. Сомнений не было. Ректор лично проконтролирует сдачу экзамена, а значит Мэту теперь придется зубрить магические расы наизусть. И если хоть одно слово не совпадет!..
Ректор перевел взгляд с пришибленного Мэтью на меня и сказал:
– У тебя сейчас вместо занятий работа в исследовательской группе. Если ты позавтракала, идем, я провожу.
Нельсик в сумке все еще чавкал беконом, но услышав голос Адриана, выглянул, показательно клацнул зубами и снова спрятался.
Я поднялась, избегая встречаться взглядом с мужчиной, и кивнула:
– Да, конечно.
Часть дороги прошла в тишине. Я шагала рядом с мужчиной, пытаясь подстроиться под его широкий шаг и постоянно поправляла сползающие с плеча лямки сумки, в которой сидел мой беспокойный питомец. Нельсик высунул наружу нос и клацал зубами каждый раз, когда рука дракона вдруг оказывалась в опасной близости от его клыков и моей талии.
Бдил, значит.
Защитник мой!
Собственно поэтому сумка и сползала. А еще до меня периодически доносилось возмущенное ворчание. Хорошо еще хоть оказалось, что я слышу не все подряд собачьи мысли, а лишь те, которые вроде “диалога”. По крайней мере бубнеж чихуашки именно так и слышался, вроде: “Ишь, жених выискался! Р-р-рав! Слышь, на чужой
Но Адриан хотя бы не слышал этого позорища. Конечно, я все еще была зла на него. Но одно дело самой кипеть праведным гневом на этого шовиниста, и совсем другое давать повод для насмешек над собой!
Без того идти рядом с ним было непросто. Метка на плече явно реагировала на присутствие мужчины. Она стала горячей, а ее пульсация сделалась отчетливей. И я сама нет-нет да и замечала на себе внимательный взгляд черных глаз.
А возмущенная чихуашка только подливала масла в огонь.
По пути нам попадались спешащие на занятия студенты, преподаватели и технический персонал. Они удивленно косились на адептку, которую куда-то под личным конвоем ведет ректор, но лишь торопливо здоровались и пропускали нас, не пытаясь задержать.
Так мы прошли коридорами и переходами и… вышли к лазарету. Я с удивлением узнала знакомую резную дверь из красного дерева. Сюда я приходила вместе с друзьями, когда я хотела узнать о самочувствии принцессы Аленты после отравления цветком драголита, будь он неладен. Но нас тогда, конечно же, не пустили.
Это крыло было почти безлюдным. Только где-то за поворотом шаркал артритными ногами старый уборщик, увозя прочь тележку с ведрами и швабрами.
Так и не дождавшись, пока мне галантно откроют дверь, я шагнула вперед и сама потянулась к ручке, но в следующее мгновение раздался резкий сухой щелчок и воздух вокруг сгустился и замерцал синими искрами. А я оказалась прижата к этой же двери сильным мужским телом.
– Это ненадолго сдержит твоего сурового охранника, - пояснил Адриан, обнимая меня за талию. Длинные мужские пальцы прикоснулись к моей щеке, скользнули за ухо, поправляя выбившийся локон и сжали волосы на затылке, не позволяя отстраниться.
– Мари, я хотел поговорить.
– Не стоит.
– Я понимаю, что ты обижена, но…
– Не понимаете! А если правда понимаете хоть немного, тогда снимите метку.
– Не могу.
– Или не хочу?
Я думала он отведет взгляд, захочет соврать, но он смотрел все так же серьезно, внимательно. Словно пытался уловить малейшие изменения в моей мимике. Горячие ладони скользнули по лопаткам, коснулись спины, вжимая в мужское тело лишь крепче. Давая ощутить сильные мышцы его живота и груди.
Ох, сохранять трезвую голову все сложнее с каждой минутой, но я держусь.
– Не могу, Мари. Но даже если бы мог, не захотел. Мой дракон сделал выбор, это решение неизменно.
– А вы?
– я вдруг поняла что его слова остро царапнули, словно задели какую-то зудящую рану.
– Что?
– нахмурился мужчина, явно не понимая вопроса.
– Выбор делает зверь или человек?
– Мы не разделяем наши две ипостаси. Они неделимы. Умирает человек - погибает и зверь. Умирает зверь… человек превращается в ходячий овощ, как все те за этой дверью, кому мы сейчас пытаемся помочь. Но… да. Зверь чувствует элейн первым, - на красивых губах лорда вдруг появилась легкая улыбка, а глаза сверкнули озорными искрами.
– Обычно. Хотя в нашем случае, когда ты оказалась в моих покоях, кажется, я первым сумел потерять от тебя голову.