Подарок для злодея
Шрифт:
Вот только до сих пор слова «Риакрран ар’Мхари Алкадана огорчен» означали для человека смертный приговор. И в высшем обществе все об этом знали. А простолюдины, натерпевшиеся от магов, предпочитали наслаждаться историями, как этим поганым тварям утерли нос.
Музыканты доигрывали последние аккорды вальса. Губернаторша бросилась в самый центр зала, волоча за собою Юну:
— Адмирал, я хочу представить вам свою гостью... Она — самая настоящая мавка, я думаю, вам будет любопытно познакомиться... — извиняющимся тоном, будто просит дорогого гостя уделить внимание экзотической диковинке.
Риакрран
«Драконьи глаза» — подумала Юна зачарованно. Он не был красив. Возможно, по человеческим меркам он скорее был уродом. Но когда мы видим пикирующего с неба ястреба, мы не пытаемся судить его профиль по воспетым живописцами человеческим идеальным пропорциям. Мы восхищаемся мощью его крыльев, зоркостью глаз и остротой загнутых когтей — нам кажется красивым все то, в чем есть свобода и сила, пусть даже это безжалостная сила хищника.
Риакрран ар’Мхари Алкадана был идеальным хищником.
— Мавка? — спросил кратко губернаторшу. Голос отрывист, сипловат.
— В жилах Юны действительно течет кровь этой древней расы. Прошу прощения, вынуждена оставить вас наедине... — и губернаторша торопливо ускользнула в толпу, увлекая за руку свою белокурую дочь.
Юна и адмирал остались лицом к лицу.
— Вам нравится наш тихий северный городок? — перепуганно заговорила девушка. — Конечно, не сравнить со столицей, но он довольно уютный, не находите?
Адмирал, подумав, предложил Юне руку. Не отвечая на вопрос:
— Не думал, что представители вашего народа еще где-то живы.
— О вашем народе тоже все долго так думали.
Толпа послушно расступалась перед ними, за спиной воцарялось гробовое молчание. Ну, всяко лучше, чем смешки, как совсем недавно. Юна все поглядывала искоса на спутника. Худой до хрупкости, в вызывающе-простой, по сравнению с пышностью и блеском других гостей, одежде, адмирал казался хищной кошкой, леопардом, забредшим в раскормленное овечье стадо. В душном бальном воздухе отчетливо сгущалось напряжение.
— Почему у вас такие руки?
— Что?
— Расцарапанные, и в ожогах.
У Юны возникло острое желание отнять руку у адмирала и спрятать безобразие за спину.
— Я много занимаюсь рукоделием. А вы и вправду вызвали в наший тихий городок демона? Слуги говорят, из вашей комнаты запах гари...
Василиск остановился, остро глянул Юне в глаза. Черные губы дрогнули в улыбке.
— Я... играл. Мне подарили чрезвычайно забавную игрушку... очень живучую...
— В каком смысле — живучую? — пробормотала Юна ошеломленно.
— В смысле — до моей лаборатории в столице доживет. Такую редкость мне еще не доводилось препарировать, — мечтательно. — А его кровь... Бесценный ингредиент, просто моя мечта...
—
— Ну как вам обьяснить... Вы никогда не были в анатомическом театре? В общем, изучить строение тела живого существа, так сказать, изнутри. Впрочем, о чем я, вам этот разговор наверняка скучен и непонятен.
— Да-да... — торопливо сказала Юна. — Я прошу прощения, что вынуждена вас покинуть...
— Куда же вы так быстро убегаете, прекрасное дитя?
— Извините...
Пробежав сквозь длинную анфиладу комнат, Юна очутилась на черной лестнице. Бдительно замерла, прислушиваясь, но никто не последовал за нею следом. Уже на цыпочках стала подниматься на третий этаж. На глаза наворачивались слезы.
Живучий! Это что адмирал с ним сделал, после чего решил, что он «живучий»?
Почему она вообще решила, что эта мерзота, пролившая реки крови, будет защищать драконенка? Дальние родственные связи? Древняя война, в которой его род встал на сторону драконов? Похожая история жизни? Ха! Что за аргументы для знаменитого убийцы и палача?
Лес доверил ей драконыша. Изумруд и сам ей доверился, хоть и чуял в ней человечью кровь, а людей он ненавидел и боялся. Но — доверился, любил, изо всех сил своим маленьким мозгом пытался понять ее речь, отвечать, как мог...
А Юна своими руками отдала его во власть палача.
Покои, выделенные адмиралу, состояли из двух небольших комнат. Стукнувшись в темноте плечом о косяк, Юна ногой распахнула дверь в спальню. Поток огня на миг осветил прикроватный столик и тут же погас, будто разбился о невидимый купол над головой драконенка.
Он лежал, обернув вокруг себя хвост, зло посверкивал на Юну горящими в темноте желтым глазками. Видимых ран, оторванных крыльев и прочих следов изуверства Юна не разглядела — возможно, виновата темнота. На полу стояла большая тарелка с мясом, о которую девушка едва не споткнулась.
— Что он с тобой сделал? Иди ко мне...
Руки натолкнулись на невидимую преграду. Изумруд вскочил, ткнулся носом в Юнину руку — но она не ощутила прикосновения. Драконыш будто обезумел — забегал по кругу, забил крыльями, рычал, пыхал огнем — над столом зависла невидимая полусфера, неумолимо разделявшая их с Юной. Изумруд визжал, рвал невидимое когтями, клыками, Юна молотила кулаками — ушибла костяшки. В тарелке с мясом лежал короткий кинжал — но и он полусферу не преодолел. Юна перевернула столик, трясла его за ножки, пыталась доковыряться до дракона через столешницу, уже понимая, что и это бесполезно — дракон не раз заливал ее огнем, видимо, и дерево тоже прикрыто этой невидимой стеной!
— И что же вы делаете в моей спальне, милое дитя?
8
На пороге стоял василиск, держа в руке канделябр. Юна не слышала, как он вошел. Не найдясь, что ответить, цепенея от ужаса, смотрела, как он медленно подходит, укоризненно покачивая головой, прицокивая языком, неторопливо наклоняется, переворачивая стол обратно на ножки, подцепляет когтем ее подбородок... Говорят, василиски умеют превращать людей в камень. Юна в полной мере ощущала себе парализованной, даже дышать не могла. Но это была не магия, а ужас.