Подарок мертвеца
Шрифт:
Невозможно убедить того, кто не желает прислушаться к голосу разума и, если уж на то пошло, вообще ничего не желает слушать.
— Вы все равно не поверите, что я не мошенница, — сказала я. — Нет смысла с вами разговаривать. Кроме того, скоро сюда явится полиция, и я хочу принять душ до ее прихода.
Это была неправда. Я уже приняла душ. Я просто хотела, чтобы Рик Голдман немедленно убрался.
Глава двенадцатая
Манфред Бернардо позвонил нам из холла отеля примерно в три
— Интересно, что бывает, когда он проходит через детекторы безопасности аэропорта? — поинтересовалась я у Толливера.
Тот читал детектив Роберта Крейса [24] , один из ранних, где главным персонажем был Элвис Коул, и время от времени улыбался.
— Вряд ли Манфред часто сталкивается с этой проблемой, — бросил Толливер, но по его тону было ясно: его это не волнует.
Манфред наслаждался, дотрагиваясь до людей.
Открывая ему дверь, я заметила, что он всего на дюйм-другой выше меня, но едва я сделала это наблюдение, как он наклонился и поцеловал меня в щеку.
24
Роберт Крейс (р.1953) — американский писатель, сценарист. Персонаж его книг Элвис Коул — частный детектив, бывший рейнджер, парень со стальными нервами и добрым сердцем.
Я не вернула поцелуй, потому что такие небрежные знаки внимания не в моем стиле. Но, думаю, я улыбалась, провожая его в комнату.
— Здравствуйте, Толливер, — произнес наш гость, когда брат встал, чтобы пожать ему руку.
Толливер секунду просто молча таращился на Манфреда. Тот снова был весь в черном, но на этот раз вырядился в черные штаны, черную футболку и кожаную куртку. Манфред носил тяжелые ботинки, а на руках, лице и шее поблескивало небольшое состояние. Последним штрихом были платиновые волосы в сочетании с козлиной бородкой того же цвета. Я подумала: не в мою ли честь Манфред так вырядился или он любит выглядеть блестяще ради себя самого?
— Пожалуйста, садитесь. Как поживает ваша бабушка? — спросила я.
Сама я села на диванчик для двоих, ожидая, что Манфред займет кресло возле кресла Толливера, но он сел рядом со мной.
— Не очень хорошо, — вздохнул Манфред. Его улыбка поблекла, я видела, что он обеспокоен. — Ей снятся сны о людях в могилах, которым не положено там быть.
— Вы смотрели новости? Я не знаю, насколько близко к Мемфису вы живете, но вы ловите утренние мемфисские новости?
— Мы не смотрим телевизор, — просто ответил Манфред. — Бабушка считает, что он путает волны ее мозга. Если я хочу посмотреть какую-нибудь программу, то иду смотреть телевизор к другу.
— Тогда позвольте показать вам то, что принес сегодня агент ФБР, — предложил Толливер и включил телевизор, а потом запись.
Манфред
Встречи семьи Бернардо, вероятно, были очень интересными, если все ее члены были столь же чувствительны, как Ксильда и Манфред.
— Нет, только мы с ней такие, — рассеянно произнес Манфред, все еще сосредоточившись на экране.
После того как он вошел в отель, его многочисленные серебряные кольца нагрелись до комнатной температуры.
На мгновение я широко распахнула глаза, и Толливер посмотрел на меня, словно спрашивая, что случилось, но я покачала головой. Он посмотрел на руку Манфреда, лежащую на моей руке, и приподнял брови, чтобы узнать, удобно ли я себя чувствую. Я снова покачала головой, давая понять, что все в порядке.
— Человек в могиле — это тот самый, который попросил вас приехать сюда и «прочитать» мертвых? — спросил Манфред после того, как запись кончилась.
— Да, — ответила я.
— Итак, сперва в могиле было старое захоронение. Тогда церковь еще была открыта, я прав?
Я кивнула.
Глаза у Манфреда были очень голубыми, но, хотя они сосредоточились на мне, меня они не видели
— А потом там оказалась девочка?
— Верно.
— Потом вы нашли там прошлой ночью человека, когда были на кладбище?
— Да, — медленно произнес Толливер. — Мы нашли его прошлой ночью.
— Моя бабушка мысленно видела вас, когда вы его нашли, и знает, что вы видели визитера, — сказал Манфред.
У меня возникло неловкое ощущение, что его глаза смотрят прямо сквозь меня.
— Визитера? — переспросила я.
— Так она называет призраков, — ответил Манфред и внезапно снова стал просто очень молодым, широко улыбающимся человеком, держащим за руку женщину, которую считал хорошенькой.
Пирсинг в его языке подмигивал мне.
— Бабушка часто пользуется собственной терминологией.
Интереснейший мальчик. Он как будто был не очень опытен в житейских делах, однако знал некоторые неожиданные вещи. Я почувствовала, что Манфред не испытал бы благоговейного страха перед богатством или утонченностью и даже не был бы впечатлен ими.
— Не мальчик, — заметил он, глядя мне прямо глаза. Сексуальный тон с ревом вернулся. — Я, без сомнения, мужчина.
Я не знала, была ли я возбуждена или мне хотелось с воплем выбежать из комнаты. Я улыбнулась ему.
— Бабушка хотела, чтобы я рассказал вам, что вы увидите первую могилу Табиты, — сказал он. — Когда она передала мне это послание, я его не понял. У бабушки слишком болит нога, чтобы сегодня покинуть дом, поэтому она попросила меня повидаться с вами. Знаете, она вас очень любит. И хочет вас предупредить. Остерегайтесь той могилы.
И так же, как в кофейне, Манфред нагнулся и поцеловал мне руку, позаботившись о том, чтобы я снова получила целую гамму ощущений. Он посмотрел на меня, не разгибаясь, и тихо спросил: