Подарок судьбы
Шрифт:
— Можешь в этом не сомневаться. — Лицо Такера приобрело суровое выражение. — Пойдем, я провожу тебя...
У двери, роясь в кармане в поисках ключей от своей квартиры, Джулия посмотрела на Такера.
Неужели в его глазах блестят слезы? Нет, конечно, это ей только показалось.
Она приподнялась на цыпочки, запрокинула голову и закрыла глаза в ожидании прощального поцелуя. Но так и не дождалась.
Когда Джулия наконец нашла в себе силы открыть глаза, Такер уже исчез, оставив лишь следы на снегу, словно доказательство того, что он вообще
Было уже за полночь.
Такер несся на бешеной скорости по шоссе, покрытому коркой льда. Буквально через каждую милю он замечал очередную машину, валяющуюся перевернутой в кювете.
Полицейская рация хрипела. Такер шел по следу Петруски и Страваносов. Он выловит их. Работа — это единственный и главный смысл его жизни. Но мысли о Джулии Джонсон не покидали Такера.
Джулия по нему сходит с ума. В этом нельзя ошибиться, стоит лишь увидеть небесный свет в ее глазах, когда она смотрит на него. А как она без малейших раздумий ставит его интересы выше своих собственных! Зачем, в конце концов, она, рискуя жизнью, потащилась к Страваносам, если не любит его?
Нет. Глупо отрицать ее чувство. А как насчет его самого? Он-то ее любит? Что вообще это такое — любовь? А если он все же действительно любит Джулию, то должен оставить ее.
Такер что есть силы давил на педаль.
Нет, он поступил правильно. Теперь надо думать о том, как настигнуть и взять этих подонков.
Но мысль о поимке преступников уже не приводила его в привычное состояние азарта. Ему до смерти надоели преступления, тяжелые увечья и скорбь, с которыми приходилось сталкиваться ежедневно. Вместо этого хотелось поселиться в волшебном мире Джулии Джонсон, где царили доброта и искренняя забота друг о друге.
«Любой человек способен измениться».
Неужели и он может изменить свою жизнь и начать ее заново? Неужели у них с Джулией есть будущее? Джулия, Джулия, Джулия...
Такер был твердо убежден, что ему суждено прожить всю жизнь в полном одиночестве, что любая женщина, узнав о его происхождении, бросит его так же, как когда-то сделала Карен Талмэдж. Но не Джулия. Она приняла его даже тогда, когда еще считала нищим и бездомным. Приняла полностью. Без всяких условий.
Это и есть истинная любовь.
Внезапно перед глазами Такера предстала теплая, уютная квартирка Джулии. Черт, Хэйнес, вернись к ней! Плюнь на эту кошмарную гонку по льду. Забудь Петруски. Забудь вообще обо всем, кроме этой восхитительной женщины. Поезжай к ней!
Впервые в жизни после истории с Карен Талмэдж Такер прислушался к голосу своего сердца. Он уже принял твердое решение развернуться и помчаться в обратном направлении, когда вдруг фары машины высветили знакомый потрепанный зеленый седан, приткнувшийся на обочине.
Это машина Петруски. Такер затормозил. Мужчина, размахивая руками, шел прямо в лоб его машине. Дюк Петруски!
Подчиняясь природному инстинкту, Такер резко вывернул руль. Машина, завертевшись на льду, ударилась о придорожный бордюр...
Последняя осознанная мысль Такера была о Джулии.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Джулия сидела на деревянной скамье в полицейском участке. Она пила уже третью чашку кофе, ожидая, когда ее вызовут для дачи показаний. На ее плече дремала миссис О'Брайен.
Когда через час Джулия не вернулась, Эдна решила проверить, что с ней случилось. Но, дойдя до квартиры Джулии, она обнаружила, что та пуста, а дверь широко распахнута. Тогда обеспокоенная соседка вызвала полицейских.
Вскоре во двор въехали три дежурные машины с шестью полицейскими. Джулия к тому времени уже была дома. Они забрали ее с собой, чтобы расспросить о происшествии. Эдна поехала с ней.
Они ждали уже около часа. Со своего места Джулия увидела какого-то пьяницу, переругивавшегося с двумя офицерами, ведущими его по длинному коридору.
Отвратительная брань разбудила Эдну.
— О Боже. Ну и местечко!
Джулия рассеянно кивнула. Шумная и напряженная обстановка вызвала у нее неприятные воспоминания. Воспоминания о том, как она вместе с отцом глубокой ночью забирала пьяную мать из полицейского участка.
Здесь был, конечно, другой город, другой полицейский участок, но обстановка царила абсолютно такая же. Клетка для отбросов общества: алкоголиков, угонщиков машин, убийц и прочих подонков.
Они с Такером, в сущности, не очень отличаются друг от друга. Оба натерпелись из-за алкоголизма ближайших родственников. Такер кончил тем, что отвернулся от своей семьи, спрятал сердце от людей, в то время как она поступила совсем наоборот.
Джулия открыто встретила проблему матери, приняла ее как свою собственную.
Уже в тринадцать лет она брала на себя ответственность за судьбы других людей. Так она превратилась во всеобщую заступницу и благодетельницу. И никто не спрашивал Джулию, легко ли ей это давалось.
— Пенни за твои мысли, — прервала миссис О'Брайен тяжкие раздумья Джулии.
— Я думала о своей матери.
Эдна дружески похлопала ее по коленке.
— Хочешь поговорить об этом?
— Да, — сказала Джулия, ощущая себя так, словно у нее свалилась гора с плеч. — Да, Эдна, я хочу поговорить.
Послышался звук сирены «скорой помощи». Такер слышал чьи-то шаги и чувствовал, как ему на лицо падает снег. Простонав, он хотел открыть глаза, но не смог. Ему было очень холодно. Холод и невероятная слабость...
Это все. Я умираю. Но я люблю. Я люблю Джулию Джонсон.
— Ты слышишь меня, Такер?
Голос показался ему знакомым.
— Дюк?
— Да. Это я.
— Что ты здесь делаешь?
— Я не смог оставить тебя.
— Но тебя... посадят.
— Ну, это не так уж и плохо. Я смогу завязать с выпивкой и начать новую жизнь. Держись, приятель. — Дюк почти рыдал. — Не умирай.