Подчини меня нежно
Шрифт:
— Ты нарочно сделал мне больно, да? — прошептала я.
— Нет. Нет, не нарочно, — Макс резко качнул головой и так интонировал свои слова, что я сразу поверила, тихонько переведя дыхание.
— Тогда почему? Зачем ты сделал это, Макс?
На моих ресницах повисли слезы, когда я наконец подняла на него взгляд.
— Малыш… пожалуйста… черт.
Он сглотнул, отводя взгляд и задышал чаще:
— Я ревновал, Лиза. Я просто бешено ревновал.
Мои брови взлетели высоко вверх, и я невольно отстранилась,
— Ты серьезно?
— Еще как, черт подери. Я хотел бы тебя присвоить. Это глупо, мы знакомы меньше месяца. Я сам себе не доверяю, и поэтому в твоих же интересах иногда играть с другими, — процедил он, глядя перед собой сквозь темное лобовое стекло на дорогу, тускло подсвеченную фарами сквозь дождь.
— А ты… все время хочешь играть с другими? — спросила я, невольно вспоминая ту девушку и ощущая такую боль в груди, словно там застрял нож. Вопрос мне самой казался риторическим, но Макс внезапно снова качнул головой и яростно возразил, хрустнув пальцами:
— Нет. Нет, я сейчас этого совершенно не хочу. По правде, все, чего я хочу, это запереться с тобой в комнате на неделю и выбросить ключ. И обладать тобой во всех позах, и попробовать на твоей попе, на всем теле все, что у меня есть. Все шлепалки, флоггеры, стеки, розги. Я хочу тебя связывать, трахать во все дырочки и доводить до оргазма снова и снова. Заставить кричать и умолять меня. Я хочу слышать, как ты стонешь и кричишь, и плачешь от удовольствия.
Под конец этой страстной тирады его голос понизился до шепота, а мои щеки загорелись. Внизу начал разгораться огонь, и мне потребовалось приложить усилие, чтобы взять себя в руки и сосредоточиться на нашем разговоре.
— Но я тоже не хочу играть с другими. Может, только немного с Лори, — смущенно прошептала я, невольно улыбаясь. Мое дыхание внезапно освободилось, словно нож выскочил из груди, и мгновенно стало хорошо. Лицо Макса тоже немного просветлело после моих слов.
— К Лори я не ревную. Если надо, я ее тоже прикую к ножке твоей кровати, чтобы она делала тебе приятно, — пробормотал он, но затем слегка повысил голос, — Но если это коза еще раз посмеет играть с тобой в домину, то я сам ее…
— Не надо, не смей ее трогать. Ты ведь знаешь, как она боится, — инстинктивно среагировала я.
— Я ее вылечу. Мы уже прошли большую часть пути, — невозмутимо отмахнулся он.
— Ты очень хороший психолог, Макс. Но скажи мне, когда ты сам в последний раз обращался за помощью к психотерапевту? — осторожно спросила я, все еще не в силах перестать улыбаться. И он ответил такой же нежной, немного неуверенной улыбкой:
— Давно, малыш. Я сапожник без сапог, это верно. Помогаю себе сам, когда могу.
— Я хотела бы доверять тебе, — прошептала я, внезапно утрачивая все желание держать оборону.
— Иди ко мне, — шепнул он и наконец поцеловал меня.
Тем
— Макс, — позвала я, когда мы стояли на Большом москворецком мосту и молча смотрели на небо и воду, а скорее — в самих себя.
— Да, малыш?
Он придвинулся еще ближе, обнимая меня сзади, и я глубоко вздохнула, тут же успокаиваясь:
— Нет, ничего.
— Спроси, что хотела.
Он намотал на палец мою прядь, и я закрыла глаза, кивая:
— Ты когда-нибудь привязывался к кому-то слишком сильно?
— Бывало, — мягко ответил он, отпустил мои волосы и обнял за талию обеими руками.
— И что ты тогда делал?
— Ничего особенного. Сначала страдал, потом пошел учиться на психолога.
— Потому что хотел помочь себе сам? — догадалась я, слегка поворачивая голову.
— Да, — коротко ответил он и куснул меня за ухо, — Ты очень вкусная.
— Не отвлекай меня, когда я выпытываю твои секреты. Я правильно поняла, что ты не любишь обращаться за помощью?
— Хммм… мне послышалось, или одна дерзкая саба решила покомандовать?
— Тебе не послышалось. И у меня еще есть вопросы.
— Ага.
Макс резко повернул меня за талию, обхватил ладонями лицо и посмотрел таким устрашающим взглядом, что мне стало смешно. Мы оба засмеялись, и я сдалась, прижимаясь к нему, уткнувшись носом в шею. Портить вечер серьезными разговорами больше не хотелось.
К концу той недели я почувствовала, что мы стали парой. Макс писал мне каждый день смешные смс-ки, приезжал во вторник, и мы снова гуляли, а в четверг предложил вместе пообедать, и приехал, чтобы съесть по тарелке спагетти со мной рядом с моей работой, впервые спросил, чем я занимаюсь.
— Корпоративной аналитикой, отчетами. Это ужасно скучно, Макс. По правде, я хочу уволиться, — внезапно призналась я, — но пока не знаю, куда дальше.
— Это нормально, — мягко сказал он и улыбнулся. — А чем тебе нравится заниматься больше всего на свете?
— Хороший вопрос. Не знаю… есть и спать?
— А что ты делаешь в отпуске? — уточнил он, не спеша наматывая на вилку длинные макаронины.
— Рисую… летом рисовала, и мне понравилось. Но я же не художница…
— Откуда ты знаешь?