Подкидыш
Шрифт:
–Совершенно не сомневаюсь, что они сделают и то, и другое, – кисло заметил брат Пьетро.
–Кстати, – продолжала молодая женщина, – я ведь больше не аббатиса, так что вам следовало бы обращаться ко мне иначе.
–Да, конечно, – сказал Лука.
–Отныне я донна Изольда ди Лукретили.
Лука почтительно ей поклонился, но тут на первый план снова вылез Фрейзе. Он согнулся перед Изольдой так низко, что чуть не коснулся головой колен, затем выпрямился и, гулко стукнув себя кулаком по левой стороне груди, торжественно заявил:
–А я, синьора
Ее так удивила пылкость этой присяги, что она даже нечаянно хихикнула, и Фрейзе укоризненно на нее посмотрел, а потом заметил:
–А мне казалось, что тебя воспитали должным образом, госпожа моя, и ты должна понимать, для чего рыцарь предлагает тебе свои услуги.
–А что, он теперь у нас рыцарь? – спросил брат Пьетро с усмешкой.
–Похоже, – в тон ему ответил Лука.
–Ну, пусть не рыцарь, пусть оруженосец, – поправился Фрейзе. – Ты ведь позволишь мне быть твоим оруженосцем, госпожа моя?
Изольда встала и протянула ему руку.
–Ты правильно поступил, Фрейзе, напомнив мне, что истинная дама должна любезно и с благодарностью отвечать на предложение мужчины рыцарски служить ей. Я принимаю твое предложение и рада этому. Спасибо тебе.
Бросив на Луку победоносный взгляд, Фрейзе поклонился и коснулся губами кончиков ее пальцев.
–Я всецело в твоем распоряжении, госпожа моя, – повторил он.
–Насколько я понимаю, теперь ты, синьора Изольда, будешь обеспечивать ему и жилье, и одежду, и пропитание? – улыбаясь, спросил Лука. – Но учти: ест он, как десяток лошадей.
–Моя служба синьоре Изольде – и сама она отлично это понимает в отличие от некоторых! – заключается прежде всего в сердечном расположении и заботе, – с достоинством отвечал Фрейзе. – Я, разумеется, полностью в ее распоряжении, если возникнет, скажем, необходимость в рыцарском подвиге или ей придется участвовать в какой-нибудь иной отважной авантюре. А в остальное время я по-прежнему буду твоим слугой, мой маленький господин.
–И я очень тебе за это благодарна, – тихо сказала ему Изольда. – Как только мне подвернется какая-нибудь отважная авантюра или возможность участвовать в рыцарском подвиге, я непременно дам тебе знать.
Когда Изольда вошла в спальню, Ишрак еще спала, но, услышав легкие шаги подруги, открыла глаза и спросила:
–Ну, как прошел обед? Мы арестованы?
–Мы свободны! – сказала Изольда. – Фрейзе неожиданно заявил своему хозяину, что это он выпустил нас из подвала.
Ишрак даже на локте слегка приподнялась.
–Неужели? Так и сказал? Но почему? И они ему поверили?
–Он был весьма убедителен. Он настаивал. Не думаю, что они ему до конца поверили, но, так или иначе, согласились принять его объяснения.
–А он сказал, почему признается? Ведь это серьезный проступок!
–В общем он объяснил, но мне кажется, он просто хотел нам услужить. Мало того, они предложили нам путешествовать с ними вместе и под их охраной, пока наши пути не
–Куда же они направляются?
–Они подчиняются приказам папы. Куда им скажут, туда они и едут. Однако из этого селения путь ведет только на восток, так что все мы туда и направимся – во всяком случае, пока. Вместе с ними нам будет куда безопасней передвигаться, чем в обществе незнакомых людей, а тем более – в одиночестве.
–Не очень-то мне этот брат Пьетро нравится.
–Да нет, он вполне ничего. А Фрейзе поклялся быть моим рыцарем на посылках.
Ишрак хихикнула.
–У него доброе сердце. Возможно, когда-нибудь ты будешь рада, что у тебя есть такой верный Фрейзе. А уж сегодня он нам, безусловно, добрую службу сослужил!
Изольда сняла синее платье, одолженное у хозяйки гостиницы, и в ночной сорочке подошла к постели.
–Ты ничего не хочешь съесть или выпить? Может, немного пива? А хочешь, я промою твои раны?
–Нет, ничего не надо. Я уже снова почти что сплю.
Кровать тихонько скрипнула, когда Изольда улеглась рядом с подругой и сказала, как говорила это почти каждый вечер в своей жизни:
–Спокойной ночи, сестра моя.
–Спокойной ночи, моя дорогая, – откликнулась Ишрак.
Витторито, Италия, октябрь 1453 года
Маленький отряд еще на два дня задержался в этом селении, выжидая, когда Ишрак немного придет в себя и спадет опухоль вокруг ран у нее на лице. Девушки купили себе легкие дорожные платья цвета ржавчины и толстые шерстяные плащи на случай холодных ночей. На третий день все поднялись на рассвете, собираясь отправиться в путь.
Фрейзе заранее прикрепил к седлу своего коня и коня Луки удобные седельные подушки и сказал Изольде:
–Я решил, госпожа моя, что тебе удобнее было бы ехать, сидя позади моего господина, а твоя служанка могла бы сесть позади меня.
–Нет, – непререкаемым тоном возразила Ишрак. – Мы сами умеем ездить верхом, и каждая отправится в путь на своей лошади.
–Это же очень утомительно, – не унимался Фрейзе, – да и дороги здесь ухабистые, каменистые. Обычно благородные синьоры даже предпочитают сидеть позади мужчины. На такой подушке можно и боком ехать, вовсе не обязательно ноги в разные стороны расставлять. Уверяю вас, так вам будет гораздо удобней!
–Нет. Мы поедем сами, – сказала Изольда. – Каждая на своей лошади.
Фрейзе обиженно на нее посмотрел, а потом, подмигнув Ишрак, шепнул:
–Ладно, как-нибудь в другой раз.
–Вряд ли такой день когда-нибудь наступит. Я никогда не захочу сесть на коня позади тебя, – холодно возразила мавританка.
Но Фрейзе, отстегнув подпругу седельной подушки и сняв ее с лошадиной спины, доверительным тоном заметил:
–Это ты сейчас так говоришь, потому что пока плохо меня знаешь. При первом знакомстве со мной многие девчонки так себя ведут, делают вид, будто я им совершенно безразличен, но через некоторое время… – Он щелкнул пальцами.