Подкова для черепахи
Шрифт:
– Мне иногда кажется, что я тоже, – согласился Капюшон. – И это всё, чем вы заняты?
– Что ты видишь? – красный халат посмотрел на скульптуру перед ними.
– Шар. Это то яйцо, про которое вы говорите?
– Верно.
– И ваше присутствие в этом месте должно что-то с ним сделать?
– Как же красиво ты мыслишь.
– Расскажите мне больше.
Красный халат прикрыл глаза и улыбнулся. Все вокруг разошлись и начали заниматься своими делами. В основном, дела сводились к тому, чтобы сидеть или лежать в разных уголках главного зала и, прикрыв глаза, ничего не делать. Остальные же разошлись по другим
– Мои родители оставили мне этот огромный дом и много чего ещё. Сначала я путешествовал и не думал о доме. До тех пор, пока в одном городе я не зашёл в Дом Целостности Мысли. Тут-то я понял, сколько ценного материала ушло из моей головы в бессмысленные странствия по ветру и уже никогда не окажется вблизи очага собрания мыслей. Примерно шесть лет назад я отворил двери своего дома для всех желающих излить мысль на общее благо и поиск истины. И с тех пор в этом городе появилось тридцать две головы, способные на большее, чем бессмысленное существование вовне.
– А в том Доме Мысли люди так же проводили время, как и вы здесь?
– Разумеется.
– И у них тоже была статуя шара?
– Это символ коммуны. Сфера олицетворяет центр собрания мысли; ядро, к которому стремятся наши думы. И та, что достигнет его, создаст нечто новое. Например, приведёт к нам нового прихожанина или образует новое гнездо где-то там, во мраке. А может, именно она надломит скорлупу истины.
– Вот начало было понятно, а потом совсем непонятно…
– Не каждый может, но ты – не один из них.
– Из тех, кто может или не может?
– Он или не он. Только мысль может явить ответ.
– Очень познавательно. А как вы узнаете, что истина пришла?
– Это невозможно ни с чем спутать.
– А она уже приходила?
– К сожалению, нет.
– Но вы ведь тогда даже не знаете, как она выглядит.
– Он поймёт, – ответил знакомый Искору, но незнакомый красному халату голос.
– Кто это сказал?
Капюшон сложил руки на животе и замешкался.
– Неужели ты не узнал меня?
– Не может быть! – юный предводитель коммуны вскочил на ноги и испуганно огляделся. Голос шёл от гостя, но рот его был закрыт.
– Ты так ждал, а теперь не можешь поверить. Я уязвлён.
– Истина? Ты он?
Присутствующие повскакивали. Сначала те, кто услышал незнакомый голос, потом те, кто услышал крики лидера.
– Меня зовут не Истина, но всё же я здесь.
Красный халат упал на колени.
– Прошу прощения, мне надо… – юный гость вёл себя странно. Он дёргался и пытался прижать ту книгу, что была у него на поясе.
– Я ещё не всё сказал! – заявил пугающий голос.
– Да, да. Скажи всё! Мы хотим услышать.
– Мне пора, извините. – Искор вскочил на ноги и побежал прочь.
– Не очень-то вы гостеприимны! – сказал удаляющийся голос.
– Постой, мы всё исправим. Что ты хочешь?
– И дверь тяжёлая, – сказал голос и пропал вместе с молодым гостем.
Это были последние слова истины, что так неожиданно явилась и покинула дом думцев.
Калик Тол – так звали не успевшего представиться красного халата. Он не ждал, что истина придёт в его дом так скоро. Точнее, он вообще не ждал, что нечто подобное может произойти в его доме. Да, бывали редкие кражи, но наследство позволяло не задерживать мысли на таких вещах. В конце концов, открытие Дома Целостности Мысли в Точиле было самым лучшим решением в его жизни. Подарив страждущим цель, он подарил себе беззаботность, которую сам так долго искал. Но Калик никак не ожидал в довесок получить ещё и пришествие истины. Такое событие возлагает ответственность, которую не покрыть новыми головами и их мыслями. Жизнь Калика изменилась в тот самый миг, когда Искор выскочил в незакрытую тяжёлую дверь и унёс с собой голос истины. Если Истина сказала, что он недостаточно гостеприимен, значит, в его доме должно было появиться всё то, чего там не было.
– Зачем ты это сделал? – Искор бурчал на Квасунта, стараясь не привлекать внимания прохожих. Он не знал, что внимание прохожих Точила не так просто привлечь, если только не трясти перед их лицом мешочком с питарами.
– Это было утомительно. Я не мог больше его слушать.
– Разве не ты говорил мне, что важно держать тебя в тайне?
– Эти бездельники слишком заняты своими “вум-вум”. Никто из них не мог подумать, что с ними говорит книга. Да и я сам такого не говорил. Это твоя коммуна.
– Наверное, ты прав, – размышлял Искор, – но ведь они будут теперь думать о том, что произошло.
– Прекрасно, может, сделают свою унылую дыру немного привлекательней.
– Мы ещё не говорили о твоей выходке на поле боя. Из-за тебя Кузнец чуть не погиб.
– Да, жалко. Так бы нашёл себе героя пободрее. Придётся нам с ним ещё повозиться.
– Между прочим, он спас меня.
– Ну не он, а ты сам и я. А также этот странный тип. Он, кстати, заходил ночью, пока тебя не было. Не знаю, чего он хотел, но мне кажется, он заинтересовался Туи.
– Кузнец говорил. А Туи милый и может заинтересовать любого.
– Он заходил дважды. Видимо, в первый раз услышал мой голос и выскочил.
– Мастер Скуп – доброжелательный и умный самоуч. Я уверен, ты это говоришь, потому что задумал очередную игру.
– Конечно, недоля мне по корешку. Зачем ещё мне это тебе говорить? Я не хочу, чтобы ты был простачком и доверял каждому встречному. Мне можно верить. Практически всегда я думаю о тебе и твоей безопасности.
– Кажется, мастер Скуп и Гакка покинули трактир Адара. А значит, мы их уже не увидим.
– Недоля сама решит.
Искор остановился на перекрёстке и задумался. Мысли последних двух дней перемешивались в его голове и готовились выйти неким новым заключением, но всё никак не выходили.
Кузнец работал рубанком. Столяр, давший ему в своё распоряжение мастерскую, сидел в стороне и смотрел. Пока Кузнец искал помещение с подходящими инструментами, он несколько раз наткнулся на группки людей и прохожих-одиночек, что начинали постукивать. Одни – лопатами о стену дома, другие – кулаками о стол, ставню или открытую дверь, третьи и вовсе топали по земле. Герой недвусмысленно ворчал и отсылал доброжелателей и восторженных поклонников своего неведомого подвига на внешнюю сторону Ямы. Одно дело – участвовать в битве с Карапсом, другое – потерять сознание в драке один на один. Такая слава ему была не нужна.