Подлость. Справедливость. Мистика
Шрифт:
– Конечно же, не очень приятно терять свой Торговый центр… – совсем уж легко усмехнулся Маторин. – …Как не крути, а в него были вложены какие-то силы, средства. Причём, средства весьма не малые. И, тем не менее, ничего страшного вовсе не произошло. Спросите, почему?.. – владелец «Мандарина» оглядев всех присутствующих, сам же ответил на заданный ранее вопрос. – …Потому, что я подозревал о подлых происках Васадзе. О том, что эта сволочь готовит мне какую-то жестокую подлянку. Потому и застраховал я свой торговый комплекс на приличную сумму.
Однако это вовсе не снимает с тебя, Владимир Юрьевич,
– Алексей Николаевич, прошу понять… – вновь взмолился Владимир Юрьевич, обращаясь к Маторину. – …Готов чем угодно искупить свою вину. Только, пожалуйста. Не убивайте.
– Кстати, Сергей… – хозяин «Мандарина» вновь обернулся в мою сторону. – …Что сделал с тобой?.. Ну, этот… Как там его?.. Что сделал с тобой Шиловский, застукав тебя в цехе, что называется на месте преступления?
Если ты присутствуешь сейчас в моём кабинете, значить наказание было не таким уж и тяжёлым. По крайней мере, он тебя не прибил.
– Шиловский и не думал со мной что-то делать… – ответил я, хитро усмехнувшись. – …И вообще, о каком «месте преступления» может идти речь?
– Ну, как же?.. – неуверенно переспросил Маторин. – …Разве ты не проник в производственный цех?.. Не имел при себе улики в виде шприцов с сомнительным содержанием?..
– Очевидно, моя безупречная репутация не позволила ему усомниться в моих благопристойных намерениях. Ведь я объяснил ему своё присутствие в закрытом производственном помещении тем, что якобы, услышал посторонние звуки в пустом цехе, потому и решил проверить. Ключ обнаружил на вахте, в связке невостребованных ранее ключей. Кстати, данная история имела своё, весьма интересное продолжение.
Глава 13
– Что ты здесь делаешь? – Шиловский задал мне вполне конкретный вопрос.
Я промолчал. И вовсе не от того, что потерял дар речи или от того, что мне нечего было ему ответить. Просто в данную минуту всё моё внимание было сосредоточено на том самом зеркале, в котором отражение моего лица было переполнено диким страхом, смятением, ужасом и паникой.
Однако я очень скоро сумел взять себя в руки.
– Я услышал подозрительный шум… – своё оправдание мне пришлось выдумывать уже на ходу. – …Потому и зашёл я в цех. Благо один из ключей в общей связке подошёл к данному замку. Или я сделал что-то не то?
– Нет-нет. Ты принял правильное решение… – похоже, Шиловский несколько растерялся, потому и принялся оправдываться. – …Это я виноват в том, что громыхнул железным листом.
– А что вы вообще, делали в закрытом цехе?
– Караулил вражеского лазутчика, который должен был подсыпать отраву в наш агрегат… – начальник службы безопасности, кажется, вновь почувствовал некую неловкость. – …Ты ведь наверняка и сам понимаешь, что экономистка была уволена, скорее для того, чтоб сбросить излишний пар. Так сказать, успокоить или разрядить ситуацию. Уж будь уверен, имеется куда более крупная рыба.
– Наверное, у вас имеется и конкретный подозреваемый? – моя душа вновь ушла в пятки. Мне вдруг показалось, что Шиловский видит меня насквозь, тогда как весь предыдущий разговор был лишь некой игрой хищника со своей, уже обречённой на смерть жертвой.
– К твоему сведению, сегодня утром наша секретарша написала заявление о своём увольнении с фабрики. Причём, без какой-либо отработки. А ближе к обеду, мне позвонил некий аноним, сообщивший о том, что именно Ирина и собирается подмешать в наш агрегат некий яд. Так сказать, погромче хлопнуть напоследок дверью.
Кстати. На фабрике ещё кто-то остался?
– Все давно ушли. Остался лишь я один… – после слов Шиловского об увольнении Ирины, в моей голове был полный сумбур, потому и отвечал я, что называется «на автомате». – …Отпросился даже ваш охранник.
– Да-да, это я попросил Баха, сделать сегодняшний день коротким, отпустив всех сотрудников пораньше. После чего договорился со своим охранником, чтоб и тот покинул свой пост под благовидным предлогом.
Я лишь попытался несколько ускорить процесс, чтоб не пришлось мне караулить шпиона до поздней ночи. Ну, а сам спустился сюда, дабы взять «врага» с поличным. Чтоб наверняка, чтоб увидеть всё своими собственными глазами. Был на сто процентов уверен в том, что будет поймана именно Ирина. Но видимо уже не дождусь, коль все с фабрики давно ушли. А жаль.
– Почему Ирина? – поинтересовался я, несколько успокоившись.
– Я следил за ней на протяжении двух последних недель… – Шиловский медленно направился к выходу из цеха. – …Ты не поверишь, но она дважды посещала пищевой комбинат «Амурский». Столько же раз я видел её в компании с сотрудниками наших прямых конкурентов.
Кстати, я следил не только за нашей секретаршей, но и за тобой…
И вновь по моей спине пробежал лёгкий холодок тяжёлых предчувствий.
– Так же подозревали? – мне кое-как удалось сохранить в своём голосе спокойствие. Одновременно пришло осознание того, что следила за мной вовсе не уволенная с фабрики экономистка, а сам начальник службы безопасности.
– Вовсе нет. Слежка была необходима… Короче, я собираюсь предложить тебе более интересную работу.
– В чём она будет заключаться?
– Я хочу предложить тебе внедриться на Пищевой комбинат «Амурский», дабы работать там, в качестве своего осведомителя, в пользу Майонезной фабрики «Омичка».
Как не крути, а методы работы силовиков практически идентичны.
– Я могу отказаться? – поинтересовался я, вслед за Шиловским покидая цех.
– Безусловно. Работа крайне рискованная, потому и я приму любое твоё решения. Однако я всё же попрошу тебя немного подумать. Ведь ты, просто идеально подходишь для выполнения данной миссии. Не принимай решение сразу, взвесь все «за» и «против».
– Сколько времени я могу думать?
– Неделя. Максимум, дней десять.
Признаться, мне пришлось приложить немало усилий, дабы разыскать, канувшую в безызвестность Ирину. Она пропала без каких-либо предупреждений и возможных адресов, просто уволилась с фабрики и растворилась в миллионном городе.
Правильно говорят: мы ценим лишь то, что теряем. Только теперь, когда из моей жизни вдруг исчезла та самая Иришка, с которой мне было легко и просто, я наконец-то понял, что она для меня значила.