Подмена-2. Оригинал
Шрифт:
– Завтра – так завтра. – На самом деле я не ждала, что Грегордиан это позволит.
– Ты сможешь ходить куда хочешь в Тахейн Глиффе, а сопровождать тебя будут двое воинов.
Ясно, прогулки будут под конвоем. Ну, глупо было бы надеяться, что будет по-другому.
– Бери, что дают, – пробормотала я сама себе. – Передай мою благодарность архонту Грегордиану.
– Думаю, мне этого делать не придется, – ответил Лугус, так же больше себе, чем мне. – Ты так и не приказала подать тебе пищу днем. Ты здорова?
– Мне нужно было прокричать с балкона, что я голодна?
– Мое упущение, прости, монна Эдна. Я все время забываю, что ты не слишком знакома с нашим миром. Идем со мной!
Он пошел впереди меня, касаясь светильников на стенах кончиками пальцев, и они начинали излучать мягкий золотистый свет, придавая интерьеру больше интимности. Мы оказались в столовой. Посреди пустой столешницы стояло одно из распространенных здесь больших серебряных блюд. Лугус крутнул его и оглянулся на меня.
– Если нет никого из служащих, но ты проголодалась, тебе достаточно сделать так, – он снова заставил вращаться эту большую чеканную тарелку. – На кухне будут в курсе и принесут пищу.
В гостиной появились двое брауни с накрытыми блюдами, как будто только и ждали сигнала, стоя за дверями.
– Сервируйте на балконе, – отдал указание Лугус. – Надеюсь, эта пища порадует и поддержит твои силы. Я же тебя покидаю. Завтра присоединюсь к тебе на прогулке и думаю, ты будешь готова сообщить обо всем, в чем нуждаешься. Женщинам ведь так много нужно! Доброй ночи, монна Эдна!
Лугус ушел, и вслед за ним исчезли и приносившие еду брауни. Я вышла на балкон и увидела красиво накрытый стол, которого здесь вроде бы раньше не было. А еще рядом с ним было два стула. Два! Я огляделась и заметила Грегордиана, бесшумно шагающего по широким каменным перилам балкона в мою сторону. Он был босиком, обнажен по пояс, в широких свободных черных штанах, ткань которых слегка трепетала на ощутимом тут наверху, но все же теплом ветерке. Огромный, такой, казалось бы, грубо сколоченный и при этом передвигающийся с убийственной хищной грацией. На фоне почти совсем потемневшего неба он смотрелся пугающей тенью и в то же время бесконечно гармонично. Его мощная мрачная аура абсолютно органично сплеталась с самой тканью пространства этого чуждого мне мира, делая любое его движение или взгляд наполненными силой и смыслом. Пусть непонятными для меня, но правильно ощущающимися здесь. Боже, опять это со мной происходит. Я просто вижу его, и этого достаточно, чтобы впасть в некий почти гипнотический ступор. Пройдет ли это хоть когда-то?
Спрыгнув в нескольких метрах от меня, Грегордиан с совершенно невозмутимым выражением лица уселся за стол и кивнул на второй стул.
– Присоединишься? – легкий, почти небрежный тон, который мог бы меня обмануть, если бы не взгляд – пристальный, алчный, обнажающий, бескомпромиссно-требовательный.
– А что стало с обещанием не входить сюда, пока я не позову? – Слишком много его голой смуглой кожи. Он ведь наверняка это нарочно…
– Вообще-то балкон опоясывает всю башню. Так что формально я на нейтральной территории, – усмехнулся деспот, выбрав кусочек, но так и не отправив его в рот.
Ну да, на нейтральной, если забыть, что каждый сантиметр тут принадлежит тебе.
– То есть избежать для меня встреч с тобой все равно невозможно? – уселась напротив и постаралась занять свои глаза разглядыванием еды.
– А ты и правда хотела бы не видеть меня? – Я немного зависла, размышляя, какой ответ будет максимально приближен к правдивому и при этом не взбесит деспота, но он не стал ждать, пока я решу этот ребус. – Не важно. Я действительно не намерен давать тебе возможности избегать меня. У тебя есть эти покои, куда я не войду без приглашения. Пока не войду. Но каждый раз, когда ты будешь оказываться за их пределами, я буду использовать любую возможность подтолкнуть тебя к принятию правильного решения как можно скорее.
Давление, всегда давление, так или иначе. А решение должно быть правильным лишь в его понимании, без вариантов.
– А я уж подумала, что ты решил поухаживать за мной, – усмехнувшись, указала на роскошную сервировку.
– Я знаю, что такое ухаживания. Наблюдал в мире Младших и абсолютно не понимаю их смысла. Мужчины и женщины совершают бессмысленный ритуал, – пренебрежительно отмахнулся Грегордиан, наливая нам обоим вина.
– Почему бессмысленный?
– Потому что мужчина делает вид, что ему важен сам процесс, а вовсе не то, окажется ли его цель под ним ночью. А женщина притворяется, что не в курсе, для чего все это вообще затеяно.
– Вообще-то обычно смысл ухаживания в том, чтобы узнать друг друга получше! Установить эмоциональную связь, – возразила я, положив на язык первый кусочек и, как всегда, невольно прикрыв глаза.
– Тогда это тем более лишено здравого смысла! – фыркнул деспот. – Ведь оба врут. Пытаются показать себя не тем, кем являются в обычной жизни. И я не прав. Это даже не ритуал, а игра, в которой оба пытаются обжулить. Каждый хочет сохранить свою маску неприкосновенной, но при этом добраться до истинного лица другого. В итоге чаще всего в проигрыше оба.
Я бы, может, и хотела возразить, но по большому счету он был прав. Когда я была откровенна на всех этих свиданиях-знакомствах? И разве не ощущала, что точно так же меня пытаются ввести в заблуждение?
– Но самое бессмысленное в этом, – продолжил гнуть свое деспот, – это потраченное время! Учитывая, сколько живут Младшие, тратить с их стороны дни, недели или даже месяцы на эти игры вообще безумие.
– Ну, знаешь ли, далеко не все готовы лечь в постель после первого же свидания! – почти возмутилась я. – Нужно же ощутить хоть что-то к человеку!
– Чтобы ощутить что-то ко мне, тебе не понадобилось вообще ни одного свидания! – парировал он, и я захлебнулась смущением. – И с первого же контакта я узнал о тебе все, что мне нужно было. Потому и вернулся! Поэтому нет, никаких ухаживаний. Только откровенное бесстыдное соблазнение, Эдна!
Грегордиан не просто пристально уставился мне в глаза. Он словно магически сковал наши взгляды, создавая нерушимую шокирующую связь, которая не могла оборваться, даже когда прямой контакт прервался. Я не могла перестать смотреть и, главное, видеть себя будто его глазами. Свои подрагивающие ресницы, за которыми безуспешно пыталась спрятать беспорядочный танец впитывающих его образ зрачков. Резкие движения ноздрей, выдающие тщательно скрываемую, но неизбежную реакцию на сам факт его присутствия так близко. Слишком плотно сжимаемые губы, предательски выступающие сквозь ткань твердые соски…
Несколько кратких яростных мгновений уязвленная гордость и любопытство боролись во мне за главенство. Но потом мне вспомнились те долгие недели, когда я, глядя в то окно, выдумывала, вылепливала его личность в своем воображении. День за днем, ожидание за ожиданием, один хмурый или расслабленный его образ за другим, которые я собирала в себе, нанизывая, как жемчужины, на прочнейшую нить собственной чувственности. Хотя сейчас уж скорее впору сравнивать их со звеньями цепи, что сама для себя выковывала. Не знаю, как для тебя, деспот Грегордиан, а для меня этих самых свиданий случилось больше сотни! Так что у моей одержимости тобой было достаточно времени для зарождения и дальнейшей естественной эволюции. У моих чувств есть оправдание, если уж оно нужно. А вот что ты мог узнать обо мне во время быстрого секса в темной прихожей, мне, конечно, дико интересно, но не настолько, чтобы попасться на этот крючок.