Подменыш. Внучка демона
Шрифт:
Вета и Арлан подошли к самой двери, но смогли увидеть только широкую спину охранника. Громова взглядом оценила просторные витрины, порадовалась, что хотя бы все стекла целы. Подъехала еще одна скорая, рослые санитары с носилками резво пробежали в помещение, и девушка, не раздумывая, нырнула за ними следом.
Огляделась: в самом магазине тоже был порядок, меховой товар мирно висел на кронштейнах. Зато одна из продавщиц сидела на плитчатом полу, держалась руками за голову и громко рыдала. Санитары враз оторвали ее от пола, растянули на носилках и унесли прочь. За прилавком уже знакомый Вете лысый охранник что-то горячо объяснял полицейскому, закатывал глаза и бил себя обоими кулаками попеременно в грудь. Как вдруг глянул в ее сторону и взревел:
– Это его сестра! Сестра малолетнего грабителя! Вот с ней и разбирайтесь!
Тут же обзор Вете заслонил выступивший вперед Арлан, он, похоже, готовился защитить ее своими методами. Но Громова вцепилась в его плечо, прошептала:
– Не нужно…
Ей хотелось как можно скорее выяснить, что натворил Фелемон, а главное, где он сейчас. Она сама поспешила навстречу полицейскому.
– Что случилось? Мой брат снова был здесь?
– Да еще как был! – оскалился охранник. – Напал на наш магазин и утащил самую дорогую шубу!
– Уверены? – над плечом девушки ухмыльнулся Арлан. – Грабителю-то всего двенадцать лет, а у вас тут вроде серьезная охрана.
Мужчина покосился на стоящего рядом полицейского, который немедленно напустил на лицо скептически-насмешливое выражение. Задышал сердито, пытаясь объяснить случившееся. Покраснел от напряжения и нахраписто заговорил:
– Пацан за компанию с одной внушительной дамой в магазин проскочил. А потом я не знаю, что он такое сделал, может, распылил тут какую-то дрянь. Но каждый из нас увидел в том, кто ближе стоял, своего двойника. Это вызвало панику. Что, не верите? – Он взвинтил голос. – А так все и было! Мы со мной, в смысле, с моим напарником, сумели быстро восстановить порядок. Только мальчишки к тому моменту уже и след простыл. А потом обнаружили, что он шубу одну с собой увел, из самых дорогих.
– Подробнее о похищенном товаре расскажите, – попросил полицейский, приготовился записывать показания в блокнот. Вета воспользовалась тем, что охранник отвлекся, выскочила из магазина, не забыв схватить Арлана за руку.
– И где теперь его искать? – спросила, очень стараясь сохранять спокойный вид. – Куда он шубу-то поволок, не к нам же домой!
Воспитанник не ответил, он огляделся внимательно по сторонам, что-то обдумал, потом сказал:
– А дай-ка мне твой пузырек.
Вета без вопросов выдала просимое, Арлан сунул в глянс палец и провел им по глазам. Моргнул пару раз и сосредоточился взглядом на асфальте под ногами, двинулся прочь от магазина. Вета приплясывала от нетерпения, но не задавала вопросов.
– Так, вижу следы тролля, он очень быстро бежит вон в том направлении, – объявил Арлан.
И указал куда. Там находился еще один городской парк, чуть более дикий и запущенный, холмистый и заросший.
– Пойдем скорее! – выкрикнула Громова.
Они свернули на другую улицу, пересекли дорогу и вышли на короткую широкую аллею, ведущую к озеру, которое называлось Черное. Круглое озерцо пользовалось недоброй славой, поговаривали даже о живущем на дне чудовище. Утки и чайки, рискнувшие сесть на спокойную и ясную его гладь, порой вдруг с коротким воплем уходили под воду и назад уже не выныривали. Арлан, не добежав до озера метров десяти, замер на месте, выдохнул:
– Странно…
– Что странно, что?! – ахнула девушка.
– Я вижу кровь. И как будто следы борьбы. – Тут он быстрым движением спрятал за спину пузырек, к которому Вета уже протянула руку. – Хотя никто со стороны на Фелемона не нападал. По крайней мере, из тех, кто оставил бы особые следы.
– Человек?
– Не думаю. Среди бела дня, на мальчишку? Да тут народ вокруг разгуливает, собачников полно.
Кровавые капли в пыли Вета увидела и сама, без всякого глянса, и теперь едва сдерживала нервную дрожь. Но Арлан вдруг сказал:
– Эй, гляди-ка!
И вытянул вперед руку. Она посмотрела туда и испытала невероятное облегчение: вдоль берега к ним неровной походкой приближался ее брат. Громова бросилась к нему, с разбегу обняла.
– Фелемон, ну что ты опять натворил? Где пропадал? Куда шубу дел?
Подросток резво вывинтился из объятий сестрицы, отступил на шаг. Выглядел он каким-то помятым и очень сердитым. На левой щеке красовались четыре глубокие царапины, накладывались друг на друга, словно кто-то собирался сразиться на лице юного тролля в крестики-нолики.
– Кто тебя так? – спросил Арлан.
Фелемон задергался, отвернул голову.
– Никто. О ветку поцарапался.
– В мире, где ты родился, не принято лгать, особенно старшим, – суровым тоном напомнил воспитанник.
– А мы сейчас в другом мире, – парировал Фелемон, но щеки его сделались помидорного цвета.
Вета ждала продолжения, хотела точно знать, что случилось. Если на брата напали, то пусть полиция не шубу ищет, а с нападением разбирается. Но Арлан вгляделся повнимательней в смущенное и израненное лицо мальчика, сказал:
– Ладно, Ветка, веди его домой. Только окружным путем, чтобы на работников магазина не нарваться.
Фелемон встрепенулся, расправил поникшие плечи, первым зашагал в сторону пешеходки.
– Почему ты не вытряс из него признание? – спросила Громова друга, который пока не двигался с места. – Мне-то он точно ничего не скажет, а тебе мог бы.
– И мне не скажет, я этого мальчишку с рождения знаю. Упрямый. Ты, Вет, дома попроси Дарну промыть царапины особым раствором, ну, она знает. На всякий случай. А я тут еще осмотрюсь. Может, шубу встречу, сопровожу обратно в магазин.
Хмыкнул и побежал в ту сторону, откуда появился Фелемон. А Вета бросилась догонять брата.
Второй вечер на новом месте Громова не назвала бы совсем безоблачным, но жизнь определенно приходила в некоторый порядок. Теперь в духовке старенькой плиты непрерывно горел волшебный огонь, и можно было попросить у пламени любую вещь, которая вдруг не находилась в хозяйстве. Пять довольных кошек заняли все окна, но периодически развязывали шумные войны за самый перспективный подоконник на кухне. Отмытый и начесанный пес оказался непоседливым весельчаком и непрерывно требовал, чтобы с ним играли. Сестры назвали его Вихрем.