Шрифт:
Глава 1
Ловец снов
– Привидения… – начал один из агентов.
– Никаких привидений не существует, – перебил его другой агент угрозыска, человек с желчным лицом и бритым наголо черепом. – Верно я говорю, Коля?
Что именно ответил ему Николай Твердовский, возглавлявший сегодня оперативное совещание в Большом Гнездниковском переулке, Опалин не слышал. Три ночи кряду он сидел в засаде на бандитов, днем занимался рутинной работой, спал урывками и вымотался так, что едва держался
– Бу-бу-бу… – доносилось до него, как сквозь вату.
В кабинете было жарко и душно, несмотря на настежь распахнутые окна. Некоторые агенты курили, и дым колыхался под потолком сизыми пластами, упорно не желая рассеиваться. Снаружи воробьи верещали так, словно замыслили троцкистский мятеж против советской власти. Где-то прозвенел трамвай, застучали по рельсам тяжелые колеса. Но Опалин уже ничего этого не слышал: он спал.
– Что-то предпринять, – пророкотал чей-то голос, очевидно, заканчивая фразу.
Опалин ощутил резкий толчок локтем в бок и недовольно мотнул головой, не открывая глаз.
– Давайте Ваню туда пошлем, пусть он его арестует, – предложил другой голос, и Иван даже в полусне понял, что говорит желчный.
– Опалин! – Твердовский повысил голос. – Ты как? Согласен?
Опалин понял лишь, что к нему обращаются и ждут его ответа. У него возникло ощущение, что к его векам кто-то привесил пудовые гири, и потребовалось нешуточное усилие, чтобы просто открыть глаза.
– А ордер будет? – промямлил он, в глубине души надеясь, что никто ничего не заметил.
– Какой ордер?
– Как какой? На арест.
В кабинете повисла странная пауза, и неожиданно все присутствующие разразились громким хохотом. Облака табачного дыма закачались и стали выползать в окно. Смеялся даже желчный, который обычно даже не улыбался.
– Ну Ваня! Ну шутник! – Он восхищенно покрутил бритой головой.
Опалин сидел, чувствуя, что у него нет сил даже рассердиться, хотя обычно он был вспыльчив, как порох. Волевым усилием он отлепился от стены и потряс головой, пытаясь сосредоточиться.
– А нечего спать на оперативном совещании, – заметил Лошак, бодрый румяный комсомолец, который предпочитал заниматься бумажной работой, а сомнительное счастье гоняться за вооруженными до зубов бандитами предоставлял другим.
– Я не спал, – огрызнулся Опалин, который не выносил, когда ему делали замечания люди, которых он не уважал. – И вообще, шел бы ты…
– Отставить ругань! – велел Твердовский, сверкнув глазами. Он впервые возглавлял оперативное совещание в отсутствие их начальника Филимонова и оттого особенно старался не выпускать происходящее из-под контроля. – Ваня, ты ведь даже не слышал, о чем я говорил.
– Почему? Слышал.
– Ну и? Повтори, что я говорил.
Опалин почувствовал себя, как школьник, у которого спрашивают урок, который он не выучил. Хотя он был очень молод, ощущение это было ему крайне неприятно – даже неприятнее, чем придирки старого каторжанина из ведомственного тира, который обучал новых агентов угрозыска стрельбе.
– Я не понимаю, почему это дело пытаются спихнуть на нас, – вмешался Вася Селиванов. Вася дружил с Опалиным, и мысленно Иван поблагодарил его за поддержку.
– Да и дела-то никакого нет, – неожиданно поддержал его Касьянов, желчный агент с бритой головой. – Какой-то дуре что-то привиделось…
– Не дуре, – возразил Твердовский. – Мы имеем уже несколько жалоб…
– Скажи мне вот что, – перебил его Касьянов, нагибаясь через стол, – в какой статье уголовного кодекса РСФСР говорится о привидениях? Нет, я серьезно. На каком основании мы должны за ними гоняться?
Опалин вытаращил глаза. Он по-прежнему ничего не понимал.
– Тебе перечислять статьи о мошенничестве? – уже сердито спросил Твердовский. – Ясное дело, что там нет никаких привидений. И все же – в усадьбе творится что-то странное!
– Вот и прекрасно, – снова подал голос Селиванов. – Пусть ребята с Садовой-Сухаревской этим займутся. – Он имел в виду их коллег из губернского угрозыска, главная контора которых находилась именно там.
– Мало, что ли, у нас в Москве работы? – проворчал кто-то из угла.
Твердовский выдержал легкую паузу, оглядывая обращенные к нему лица.
– Ребята с Садовой, – уронил он веско, – не справились. В усадьбе побывал Бураков.
– Ну и? – поощрил его Касьянов. Твердовский пожал плечами.
– Год назад он бросил пить. А сейчас опять запил.
– Из-за привидения, что ли? – недоверчиво спросил Лошак.
– Там не только привидение. Там что-то еще. И это что-то до смерти напугало Буракова. Хотя, – Твердовский вздохнул, – мы знаем, что он не из тех, кто боится. И бандиты в него стреляли, и белые в войну к стенке поставить хотели. В общем…
– Да не может там ничего быть, – промямлил Лошак. – Какие-то бабкины суеверия… Или кто-нибудь из местных мутит воду, – добавил он в порыве вдохновения. – Контра какая-нибудь…
– Если это контра, странно, что Бураков ее не разглядел, – буркнул кто-то из присутствующих. – Вообще, товарищи, вся эта история…
Твердовский дернул щекой и раздавил папиросу в пепельнице. Опалин почувствовал, что веки его снова тяжелеют, и мотнул головой, борясь со сном.
– Ваня! – донесся до него голос Твердовского.
– А? – Иван поспешно выпрямился.
– Вот что: командирую тебя в эту чертову усадьбу. Даже выдам тебе ордер на арест шутника, который там развлекается. Имя впишешь сам. Если там и впрямь какая-то контра окопалась и возмущает народ, – Твердовский нахмурился, – телеграфируй и требуй подкрепление. Все понял?