Поднимая знамя

Алверио Левалк

– Ложись на подушки и закрой глаза. Я выжгу твои чакроканалы, но очаг чакры - нет. Очаг есть у всех живых существ, боюсь, уничтожение очага может убить тебя.

Сенджу занялась диагностикой тела Хьюги, которая удобно расположилась на подушках, наваленных на полу. Ашшу тихо угукнула, закрыв глаза. Она подумала о том, что и сама сможет разобраться с очагом, но позже. Для начала нужно хотя бы избавиться от каналов чакры.

Если чакра не будет циркулировать по телу, то колдовать уже станет полегче.

Но всё пошло в очередной раз не так, как рассчитывала Ашшу или уж тем более Тсунаде. Выжигать каналы чакры другой чакрой, когда тело наполнено магией, это всё равно что кидать зажженную спичку в лужу бензина. Бах - и всё взлетает на воздух. Именно так себя Ашшу и чувствовала, когда каналы чакры болезненно разрушались внутри, а магия пошла вразнос из-за чужой чакры. И это было так адски больно!

***

– Она выживет?
– спросил Укон, сжав кулаки. Их сенсей, будучи их ровесницей, делала всё для них. Всё, что было в её силах и даже больше, а теперь она страдала, привязанная к больничной койке, и никто ничего не мог сделать! Совсем-совсем ничего! Даже облегчить её страдания, ведь чтобы сделать это… Нет! Никто об этом даже думать не хотел. Ученики Ашшу потому, что она была им дорога, и они были ей благодарны, Тсунаде же… потому что Ашшу была ей дорога, но как возможность, шанс на другую жизнь.

– Я не знаю, - покачала головой великий медик. Она действительно не имела ни малейшего понятия о том, выкарабкается ли её внезапная благодетельница. Раньше с ведьмами сталкиваться не приходилось, как и с такой нестандартной реакцией на чакру.

Карин всё порывалась к своему сенсею. В конце концов, её пустили, потому что терять всё равно было нечего. Узумаки не отходила от постели больной и всё шептала, шептала, шептала какие-то молитвы, которые никто не понимал, даже Таюя. Возможно, в последней было слишком мало от Узумаки. А может, это Карин просто сходила с ума.

– Она должна выжить, - пробормотал Кидомару. Он, как и остальные дети, кроме Карин, опасались заходить в комнату к Ашшу. Боялись смотреть на то, как её корежит на кровати.

– Мы все этого хотим, - пробормотал в ответ Джиробо.

Но что они могли сделать? В конце концов, они просто тренировались, как проклятые, потому, что в этом им виделось спасения от тяжелых мыслей. После выматывающей тренировки не оставалось сил думать о том, что возможно уже завтра Ашшу перестанет хрипеть. Перестанет бороться за свою жизнь.

***

– Неджи, ты выглядишь мрачным. Что-то случилось?
– заметил проницательный Узумаки, отвлекаясь от тренировки. Хьюга сидел, как в воду опущенный, и неотрывно смотрел на небо. Собирались тучи.

– Нет… ничего. Просто дурное предчувствие.

***

Когда это покровитель бросал своего адепта? Пусть и их связь была довольно неоднозначной, и трактовать её возможно как угодно. Тут еще и сильная ведьма, к которой благоволит Шинигами, молится за жизнь другой ведьмы. Ведьмы сильнее, ведьме окутанной цепями связи со смертью.

Конечно, Ашшу выжила. Еще не настало её времени. Пусть она, предположительно, значительно его приблизила. Ну, не в этом мире состарится, так при большой удаче в другом. Хьюгу уже давно это не волновало. Куда больше её занимало после полноценного пробуждения то, что чакра больше не мешалась. Даже очаг. Зато глаза клана Хьюга наконец-то раскрыли всю свою полезность: ауры и магические потоки вокруг были видны до малейший детали, до малейшего колебания. И это открывало невообразимые перспективы. Например, такие как…

– Разрыв с госпожой, - прошептала опьяненная эйфорией Ашшу, коснувшись кончиками пальцев проклятой печати на своём лбу. Освобождение от силков клана Хьюга как основное блюдо и завершение службы Вечной Невесте на десерт. И одно не произойдет без другого, потому Хьюга дали Ашшу эти глаза. Это оружие против своего самого жестокого, но честного контрактора - Смерти. И единственное, что сейчас сдерживало потенциал глаз, было лишь зеленой краской на лбу. Краской, которую не свести обычными методами, особенно теперь, когда магия переплелась с чакрой и вывела из организма последнюю, взяв печать под свой контроль.

Какого сидеть в клетке, имея ключ от неё в своей руке, но не имея возможности дотянуться до замочной скважины? Паршиво. Но Ашшу было время. И Карин. И множество других дел, которые стоило выполнить. Ребенок Тсунаде, возвращение в Коноху, избавление Неджи от печати. Хьюга сидела на кровати, задумчиво водя пальцами по лбу, и мечтательно улыбалась. Она впервые как никогда остро ощущала то, что жива.