Поднимаясь из пепла
Шрифт:
Спина Гектора удалилась на достаточное расстояние, чтобы я могла уже смутно различать его среди прохожих, поэтому я вырвала себя из оцепенения и быстро побежала за ним. Поравнявшись с ним шагом, я тяжело дышала и прижимала руку к правому боку.
— Твоя физическая форма хуже, чем у новорожденного ребенка, — Гектор слегка дернул головой в мою сторону и свернул к дверям большого госпиталя.
Мы вошли внутрь, и он велел мне сесть на стул в приемной, пока сам направился в сторону стойки регистрации. Он несколько минут говорил с молодой женщиной, периодически кивая головой в мою сторону, потом пожал
— Ты выглядишь паршиво, — он остановился около моих ног и сунул руки в карманы штанов.
— Знаешь, ты сама любезность, — произнесла я, клацая зубами от той дрожи, что сотрясала мое тело.
— Я знаю, — кивнул он головой, — а теперь поднимайся и иди за той женщиной. Она поставит тебя на ноги. Если после этого ты все еще захочешь найти меня, скажи доктору, она свяжется со мной.
Гектор развернулся и направился к выходу, оставляя меня за своей спиной. Тихое покашливание привлекло мое внимание. Я дернулась на стуле и посмотрела на женщину, которая стояла рядом. В ее руках было несколько бумаг, а на белом халате табличка с надписью доктор Мартинес.
— Джессика, тебе стоит пройти со мной.
Впервые, как Гектор оставил меня, я почувствовала, как внутри меня просыпается монстр. Видимо ему не нравилась перспектива остаться один на один с человеком, который носит белый халат.
Я встала на ноги и ухватилась за стену, направляясь в сторону кабинета.
— Сколько времени ты употребляешь, Джессика? — доктор завела меня в просторный кабинет и закрыла дверь. Она указала мне на кушетку, а сама села за стол и взяла ручку в руки, заполняя бумаги. Я села на кушетку и обхватила свое тело руками.
— Несколько месяцев, — произнесла я тихим голосом.
— Гектор сказал, что ты принимала таблетки. Есть еще что-то, что он не знает?
— Нет, — покачала я головой. Мне все сложнее удавалось концентрироваться на ее словах. Казалось, что у меня началась лихорадка, которая охватывала мое тело с головы до ног, — кажется, что я подхватила простуду.
— Это не простуда, Джессика, это синдром отмены. У тебя ломка, если говорить простым языком. Твое тело просит очередную дозу, но не получает ее, поэтому начинается обратный процесс, когда организм начинает очищаться.
Я повалилась на кушетку и согнулась пополам. Мне казалось, что мои внутренности разрываются на мелкие куски. Доктор Мартинес встала на ноги и подошла ко мне, нацепив на шею прибор, чтобы послушать мое дыхание, после чего быстро вышла из палаты. Я потеряла счет времени, сколько меня рвало сухими позывами, а боль, казалось, выкручивала каждую косточку в моем теле. Мне ставили капельницы, кололи руки какой-то дрянью, но меня продолжало трясти и ломать. Кажется, что я несколько раз видела Гектора в своей палате, но думаю, что это мои галлюцинации. Ему незачем быть рядом с наркоманкой, которую ломает от нехватки очередной дозы. Мне казалось, что я медленно умираю. Иногда мне хотелось, чтобы кто-то положил конец моим страданиям, но никто не приходил.
Наконец, спустя бог знает сколько времени, я открыла глаза и мое тело не скрутило
Дверь в палату открылась и вошла доктор Мартинес. На ее лице играла слабая улыбка.
— Джессика, как ты себя чувствуешь?
— Кажется, что уже лучше, — мое рот был сухим, а слова царапали горло. Доктор подала мне бутылку с водой, в горлышка которой была вставлена соломинка. Я стала жадно втягивать прохладную жидкость, практически задыхаясь от облегчения.
— Полегче, — доктор забрала бутылку и поставила ее на тумбочку. Она измерила мое давление, проверила зрачки, после чего взяла очередной анализ крови, запечатала пробирку и отставила ее в сторону.
— Судя по всему, острая фаза миновала. Теперь тебе предстоит восстановить свой истощенный организм. Твой вес намного ниже нормы, так же у тебя острая нехватка питательных веществ в организме.
— Сколько я здесь?
— Две недели, — ответила она и подхватила пробирку с кровью, собираясь выйти из палаты.
— Две недели? — я попыталась сесть в кровати, но мое тело отказывалось слушаться.
— Не торопись, ты сейчас очень слаба. Медсестра поставит тебе капельницу, отдыхай.
Я откинулась на подушку и прикрыла глаза. Мое лихорадочное состояние продлилось две недели, а я употребляла таблетки всего пару месяцев. Если бы я не решилась отказаться от них, как долго я смогла бы выдержать?
Мне поставили капельницу, после чего я уснула, а когда проснулась, в палате было уже темно. Я пошевелила руками и ногами, все еще чувствуя сильную слабость, но в голове, на удивление, было ясно. Подтянув свое тело на кровати, я спустила ноги и встала на ноги, ухватившись на край кровати. Делая медленные, осторожные шаги, я приблизилась к туалету и тяжело облокотилась на раковину. Я выглядела просто ужасно. В зеркале отражалось бледное угловатое лицо, с темными кругами под глазами и потрескавшимися губами. Мои волосы безжизненной массой свисали вдоль угловатых скул. Я подняла руку и провела ладонью по тонкой коже лица, чувствуя сухость под пальцами. Я выглядела ровно так же, как я себя ощущала: разбитой, сломленной, болезненной. Мне стоит приложить больше усилий, если я хочу выпутаться из этого дерьма, иначе все, что уже со мной произошло, не будет иметь никакого смысла.
Я вернулась в кровать и устало облокотилась на подушку. Мои мысли переключились на Гектора, который привел меня в клинику. Я не верила в добрые дела, люди всегда требуют что-то в замен, я просто еще не поняла, что нужно Гектору. Удивительно было то, что я себя ощущала другой, когда он был рядом. Словно он мог защитить меня не только от внешнего мира, но и от моих внутренних монстров, которые каждый день грызли мои внутренности, нашептывая в ухо голосом моего отца. Он не привлекал меня в плане секса или других чувств, скорее, он давал мне ощущение безопасности, и я, как мотылек, летела на этот свет. Одно лишь время покажет, сгорю ли я от этого света, или наоборот, наполнюсь теплом.